Глава МИД Ирана активизировал переговоры между Анкарой и Тегераном. Недавно он с официальным визитом побывал в Дамаске, Анкаре. Иранские СМИ пишут о том, что Тегеран заинтересован в улучшении отношений между Дамаском и Анкарой. Дамаск, Тегеран и Анкару может объединить лишь одно – угроза единого врага, а он есть – это курдский фактор во всех трех странах.

19 июля президент Турции посетит Тегеран, где будет обсуждаться военная операция в Сирии. Нейтралитет Ирана в данном вопросе имеет важную роль. Собственно, и сам глава МИД Ирана говорил о том, что «Иран понимает обеспокоенность Турции в связи с курдской угрозой на Севере Сирии».

О том, что происходит в треугольнике Анкара-Тегеран-Дамаск, рассказал в интервью Minval.az эксперт по Ближнему Востоку Михаил Магид.

— Президент Турции 19 июля посетит Иран. Как вы считаете, насколько данный визит снизит напряжение между странами?

— Сложно сказать, снизит ли визит напряжение между странами, но нет сомнений в том, что именно такая цель ставится Эрдоганом. Политика Турции в последние год-полтора связана с попытками разрядить напряженность между Анкарой и другими региональными силами.

Между Ираном и Турцией сегодня много конфликтов. Они связаны с тем, что страны противостоят друг другу сразу в нескольких местах. Это Сирия, где Иран является надежным союзником режима и поставщиком военной силы для Асада, в то время как Турция вооружает и контролирует часть антиасадовских боевиков и вместе с ними занимает около 15% территории Сирии.

Это Ирак, где на севере страны Турция проводит операции против вооруженных курдских и езидских групп, связанных с РПК (Курдская рабочая партия), в то время как иранцы поддерживают шиитские формирования и выступают вместе с курдами против турецкой армии — речь идет о неоднократных обстрелах турецких военных баз.

На Южном Кавказе Турция поддерживает Азербайджан, с которым она имеет прочные военные и экономические связи, в то время как Иран в пику ей поддерживает Армению. Наконец, Турция в последнее время занята урегулированием своих прежних конфликтов с Израилем, и израильтяне отвечают ей взаимностью. Для Ирана же растущее турецко-израильское партнерство крайне неприятно, потому что Иран и Израиль находятся в состоянии вооруженной конфронтации, и есть основания полагать, что иранцы пытались организовать нападения на израильских бизнесменов и дипломатов на территории Турции. Все это, конечно, способствует росту конфликтов между Анкарой и Тегераном.

Однако, ни у Ирана, ни у Турции нет желания сводить все свои отношения к конфронтации, и они могут сотрудничать, несмотря на разногласия. Например, Турция покупает у Ирана газ, а это особенно важно сегодня, когда цены на энергоносители резко выросли из-за конфликта в Украине и его последствий. Турция нуждается в иранском газе потому, что это способ бороться с инфляцией, от которой и без того страдает турецкое население. В то же время для Ирана торговля с Турцией, в том числе торговля газом, это способ получить драгоценную валюту, ведь Иран находится под жесточайшими американскими санкциями, отграничивающими его внешнюю торговлю. Наконец иранцев больше устраивает относительно независимый от Америки Эрдоган, чем, если бы к власти пришло жестко-проамериканское правительство.

Думается также, что основная цель визита связана с подготовкой турецкой спецоперации на Севере Сирии. Турция давно хочет выдавить из этого региона вооруженные курдские формирования, связанные с Рабочей партией Курдистана, ведущей борьбу за независимость (автономию) курдов в самой Турции, где она официально считается «террористической организацией». Эрдоган считает, что не может позволить РПК контролировать крупный регион на огромной турецко-сирийской границе. В общей сложности под курдским контролем находится четверть территории Сирии.

При всех разногласиях, вряд ли Турция и Иран заинтересованы в крупномасштабном вооруженном столкновении друг с другом. Это слишком рискованно, ведь речь идет о двух огромных странах, региональных державах. Они слишком сильны и конфликт может быть опасен для обоих.

— Иранские СМИ недавно писали о том, что Тегеран намерен помирить Анкару и Дамаск. Насколько возможен такой сценарий?

— Это вряд ли возможно как стратегический проект и вот почему. Ближний Восток разделяется на блоки. Их три.

Первый — это союз Израиля с богатыми арабскими суннитскими монархиями Персидского залива (Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн) а также с их партнерами — Египтом, Иорданией, Марокко.  Соглашения Авраама, благодаря которым были установлены длительные отношения Израиля с ОАЭ, Марокко и Бахрейном, стали фактическим основанием данного в целом проамериканского альянса.

Второй — иранско-шиитский блок, благодаря которому Иран через шиитские общины и близкие к ним группировки чиновников, партии и ополчения, в значительной мере контролирует такие страны как Йемен, Ирак, Сирия и Ливан. Правительство Асада удержалось у власти лишь благодаря поддержке иранцев и РФ. Ирано-арабское или, отчасти, шиитско-сунитское противостояние достигло больших масштабов в Сирии и Йемене, в какой-то мере и в Ираке. Именно поэтому арабо-израильский или скорее палестино-израильский конфликт ушел в тень и стали возможны соглашения Авраама.

И, наконец третий блок — это союз Турции, Катара и целого ряда политических движений и правительств, например, ливийского Правительства национального единства, а также братьев-мусульман и близкого к ним движения Хамас в Газе, а также близких Турции групп вооруженных противников Асада в Сирии. Я бы отнес к этому формирующемуся блоку Азербайджан и Пакистан, а также попытки Турции укрепить Организацию тюркских государств. Но это уже несколько выходит за пределы Ближнего Востока.

Асаду и Ирану с одной стороны и Турции — с другой сложно договориться, поскольку эти силы делят Ближний Восток. Как можно в стратегической перспективе помирить Дамаск и Анкару, если они в рамках блокового мышления являются принципиальными стратегическими противниками?

Однако можно добиться перемирия, скажем, на время, пока Турция будет проводить операцию против курдов. Или Асад и стоящий за его спиной Иран могут поделить часть сирийских территорий, занятых сегодня курдами, между собой и турками, если оттуда уйдут курдские формирования.

Возможны тактические решения и сделки. Недавно Иран устами главы МИД Хосейна Амира Абдоллахиана заявил, что с пониманием отнесется к турецкой операции против курдов в Северной Сирии.

— Одна из тем переговоров — это Зангезурский коридор. Иран волнуется, однако насколько данный вопрос является для Тегерана принципиальным и чего именно он боится?

— Все те же вещи определяют политику Ирана в этом вопросе. Во-первых, ему не нравится усиление турецко-азербайджанского блока, расширение влияния Турции на Южном Кавказе.

Во-вторых, в Тегеране опасаются, что Зангезурский коридор, в случае его экстерриториальности или установления над ним частичного контроля Азербайджана, отрежет Армению от Ирана, а это будет означать потерю важного рычага иранского влияния в регионе — невозможность доставлять в Армению сухопутные грузы и т.д.

В-третьих, иранцам очень не нравится, что постоянно увеличивается протяженность их границы с Азербайджаном. Тут дело не только в Турции, но и в Израиле, который является партнёром Баку. Иранцы думают, что это может быть использовано Израилем для создания военных или разведывательных баз приграничном с Ираном районе. Я не знаю, насколько Израиль близок к этой цели, но известно, что в ответ на приближение иранских союзников (ливанской Хезболлы, различных проиранских ополчений в Сирии) к границам с Израилем, Тель-Авив стремится реализовать встречный план приближения своих военных и разведывательных сил к Ирану. С учетом вооруженного противостояния Ирана и Израиля это вполне возможный сценарий.

Ниджат Гаджиев

Minval.az