СЕНСАЦИОННЫЕ ФАКТЫ

Американский суд в рамках расследования дела против россиянина Александра Ионова, по доносам которого признавали «иноагентами» оппозиционные СМИ и «нежелательными» международные организации, обнародовал десятки страниц его переписки с кураторами из Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ (известной также как «Вторая служба»). Об этом пишет «Радио Свобода».

Александр Ионов был одним из неофициальных кураторов внешней политики Кремля и активно сотрудничал с ФСБ, выполняя поручения по дестабилизации общественно-политической ситуации в США.

Ионов связан с ФСБ через Службу по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом (Вторая служба).

Ионов участвовал в создании и распространении заказных статей в СМИ, направленных на разжигание общественных разногласий.

Он помогал осужденной в США Марии Бутиной и взаимодействовал с различными политическими движениями и активистами в США.

В переписке упоминается, сколько Ионов получал за свою работу и его страх перед наказанием от ФСБ за нарушение иерархических правил.

Ионов выражал шок по поводу провала наступления российской армии на Киев в начале полномасштабного вторжения в Украину.

В 2021 году журналисты начали подозревать Ионова в связи с ФСБ, а в 2022 году Министерство юстиции США официально обвинило его в сотрудничестве с группами американских активистов, предоставляющими информацию ФСБ.

Обвинения также касаются двух офицеров ФСБ — Алексея Суходолова и Егора Попова, а также упоминаются Алексей Митягин и Евгений Вистопорский.

Суд во Флориде опубликовал более 40 страниц переписки Ионова с кураторами из ФСБ за период с января 2018 года по июль 2022 года.

Источник переписки — бэкап облачного хранилища iCloud, настроенный на автоматическую загрузку переписок из WhatsApp.

В переписках Ионова с его кураторами многократно упоминаются российские СМИ, телеграм-каналы и отдельные спикеры. Иногда собеседники просто обмениваются впечатлениями: «Я Собчак смотрю. Такая тварь», – писал Ионов Попову, своему основному куратору, летом 2022 года.

Иногда кураторы просят Ионова использовать какие-то медиа для освещения нужных им событий, иногда они просят его дать комментарии в определенные СМИ. Например, летом 2018 года Ионов по просьбе одного из кураторов попросил Russia Today приехать на «спецмероприятие», связанное с ФСБ. Кроме того, Ионов боролся с независимыми изданиями и, как следует из переписки, как минимум ставил об этом в известность своих кураторов.

Документ, обнародованный американским судом, содержит переписки Ионова в том числе уже после начала полномасштабного вторжения России в Украину, в частности, с начальником курирующей его группы Алексеем Суходоловым. 25 февраля 2022 года, в разгар битвы за аэродром им. Антонова в Гостомеле Киевской области, Ионов делится с Суходоловым своими ощущениями от первых дней войны и провала российской десантной операции под Киевом.

«Я вчера в АП (администрацию президента) звонил, они проиграли информационную кампанию всю! Мы сейчас запустим волну, что нужно наши передовые отряды в Гостомеле наградить за то, что держались всю ночь. Обзваниваю СМИ», – пишет Ионов. «Ты уверен, что это все не фейк?» – спрашивает Суходолов.

На что Ионов отвечает коротко: «Я вчера до 12 ночи запрашивал АП, в итоге мне просто сказали, что у них все плохо», – и присылает своему куратору текст поста в телеграм-канале издания Readovka, где говорится, что российские десантники в Гостомеле попали в окружение «десятикратно» превосходящих сил ВСУ, но на подмогу частям ВДВ якобы выдвинулись «бронетанковые соединения из Беларуси» (в итоге Украине удалось вернуть контроль над аэродромом Гостомель к вечеру 25 февраля, а также сделать его ВПП непригодной для посадки военно-транспортных самолетов. В результате боев погибли более 120 российских десантников. – РС).

«Это мы запустили!» – гордо отмечает Ионов, на что получает отрезвляющий ответ от недовольного таким текстом сотрудника ФСБ: «То есть, * [блин], х*лы крутые, а мы бросили десантуру в п*дорез?» Впрочем, в одном из следующих сообщений и сам Суходолов задается вопросом, почему так произошло: «А че их бросили на бойню? Где подкрепление? Это тактический просчет?» – на что уже Ионов предлагает ему «позвонить в Министерство обороны и узнать».

Следующим инцидентом, вызвавшим расстройство Ионова, стал украинский удар по аэродрому Миллерово в Ростовской области, произошедший в тот же день, 25 февраля. Российский военный блогер Семен Пегов тогда выдвинул версию, что удар был нанесен советской ракетой «Точка-У».

«Вот как старая «Точка-У» может преодолеть ПВО РФ, это какая-то фигня. То ли наши уже ничего не могут, то ли это неправда», – сокрушается Ионов. Дальше он предлагает Суходолову «срочно узнать», воюют ли на стороне ВСУ «американские или европейские ЧВК», на что тот снова старается урезонить своего разнервничавшегося собеседника: «Не нагнетай. Других тем полно. Если да – х**лы [украинцы] воспрянут».

Третий день полномасштабного российского вторжения в Украину заканчивается для Ионова и его куратора из ФСБ обсуждением дочери пресс-секретаря Владимира Путина Елизаветы, которая выложила в своем инстаграме пост с хештегом «Нет войне!» «Песков сошел с ума, – пишет Суходолову Ионов. – Я ничего не понимаю, все окончательно дали ё*у».

Значительная часть переписок посвящена отчетам, которые кураторы Ионова готовили для своего начальства на основе присылаемых им документов. Из разговоров можно понять, что аутентичность документов и содержание отчетов играли второстепенную роль по отношению к соблюдению сроков. Как следует из опубликованных в США судебных документов, в некоторых случаях Ионов отправлял кураторам фотографии с мероприятий, которые не имели отношения к курируемым им активистам.

Особенно напряженными диалоги становились накануне государственных российских праздников, как этот от 30 апреля 2020 года, который начался с сообщения Егора Попова в половине пятого утра.

Попов: У нас нет времени. Саш, мне сегодня до обеда надо сдать готовый документ. Присылай, что есть, я же просил.

Ионов: А почему сегодня-то?

Попов: Пятница 1 мая, нерабочий день. Сегодня сдаем все за пятницу. Я же тебе вчера написал, что сегодня отчет. Просил даже вчера выслать, если есть.

Ионов: Я вчера не готовил. Был селектор с Донецка. Кабана хотели уволить (Нам не удалось установить, кто здесь имеется в виду – РС). Хочешь, напишу сейчас, чтобы у тебя паники не было. Я, видимо, тебя не понял вчера.

Попов: Присылай как можно раньше. Можешь не расписывать сложные темы. Накидай фигни какой-нибудь. От нас не ждут подвигов.

Несмотря на просьбу Попова общаться только с ним, Ионов переписывался и с другими кураторами – фрагменты их переписки также были опубликованы в судебных документах. В частности, он регулярно переписывался с упомянутым Алексеем Митягиным, который в телефонной книге одного из своих знакомых был записан как «Митягин Алексей УЗКС» (Управление по защите конституционного строя). В одном из диалогов летом 2019 года Митягин жалуется на внутреннюю бюрократию ФСБ:

Митягин: Я в ах*е от такой организации процессов.

Ионов: Поздравляю, ты очнулся.

Митягин: Да я уже давно проснулся, года три как. Но семью кормить надо и до пенсии 4 года.

Ионов: Мне до пенсии еще 30. Поэтому мне хуже.

Митягин: Вот поэтому я и терплю (И утешаю себя тем, что мне-то 4 года всего).

Две недели спустя после этого разговора Ионов и Митягин договариваются о встрече – Ионов должен передать Митягину документы, а тот Ионову – деньги.

Митягин: Мне рубли ляжку жарят (обжигают прямо).

Ионов: Почему?

Митягин: Хочется потратить на квартиру, 150 не хватает.

О встрече Ионов и его куратор договариваются возле здания Торгово-промышленной палаты в Москве. Митягин не знает, где она находится. «Ориентир какой? Чтоб не пропустить. Я же на мото 200 полечу», – пишет он Ионову.

Время от времени Ионов обменивался со своими кураторами шутками и, видимо, интернет-мемами (в выложенной переписке нет изображений, но есть ссылки на их расположение на устройстве Ионова).

В августе 2018 года Ионов присылает Попову ссылку на материал «Московского комсомольца»: «Сотрудник ФСБ задержан с 8 кг наркотиков в Волгограде». «Я переживаю», – пишет Ионов. «Все нормально, – отвечает Попов. – Это не я».

В октябре того же года Ионов отправляет Попову ссылку на новость об обвиняемом в мошенничестве полковнике ФСБ из администрации президента РФ. Куратор на этот раз отвечает односложно: «Забей».

Иногда кураторы ФСБ обращались к Ионову с необычными просьбами и вопросами. В июне 2019 года Попов написал своему подопечному: «Саш, а у тебя нет методичек Сороса, NED, USAID, «Открытое общество» и пр. вражеских организаций о разжигании протестных настроений в РФ, выражения недовольства властью, организации протестов, митингов и т п.? Можно из старого, 90-е, 00-е и н.в. Посмотри, плз, нам край завтра нужно».

На следующий день Попов напомнил о своей просьбе.

Попов: Саш, а методички?

Ионов: Я их запросил. Пока тишина. Я сейчас в МИДе.

Попов: У Сороса?)))

Ионов: Ага

В дальнейшей переписке методички не упоминаются.

Попов, кажется, взбешен. «Я не буду это докладывать! Тебя называют покровителем Бутиной, которая призналась во вмешательстве в выборы в 2016 г. Еще и сепаратистские конференции припомнили (имеются в виду конференции «Диалог наций», которые были упомянуты раньше. – РС). Сейчас против тебя санкции введут (Это действительно произошло, но лишь два года спустя. – РС). Это жесть!»

Диалог Ионова с Поповым, или во всяком случае его опубликованная часть, прерывается после этого почти на полтора месяца.

В ноябре того же года Ионов сообщает Попову о взломе – судя по контексту, речь идет о ящиках электронной почты нескольких сотрудников «Антиглобалистского движения» и фирмы Ионова Ionov Transcontinental. «Ломали с Словакии. А сам хост из Калифорнии. США», – пишет Ионов. «Делали ваши коллеги. Взлом», – добавляет он.

Попов: Как ты это понял?!

Ионов: Борисович (Суходолов, начальник Попова. – РС) меня игнорит. Набери мне, срочно, как сможешь. Я переживаю, сильно. (...) У Никиты взломана почта, все скачано (Имеется в виду начальник департамента внешней торговли Ionov Transcontinental Никита Комаров. – РС).

Попов предлагает немедленно встретиться.

Полтора года спустя, 29 июля 2022 года, Минюст США опубликовал обвинительное заключение в отношении Александра Ионова. «Да пи*да», – написал Ионов Попову, процитировав документ: «Ионов оказывал финансовую поддержку этим группам, координировал и финансировал прямые действия этих групп в Соединенных Штатах, направленные на продвижение интересов России, также координировал освещение этой деятельности в российских СМИ. Ионов также передал подробную информацию об этой кампании влияния трем сотрудникам ФСБ».

Попов: Кто это пишет?

Ионов: Телефоны на помойку (по-видимому, Ионов понял, что документ основан в том числе на его переписке с кураторами из ФСБ).

Попов: А я тебе говорил, странный телефон тебе арабы подарили.

Ионов: У меня его сто лет нет. Он второй был. Борисыч в Газета.ру прочитал. Bce. Сергеевич со мной не общается больше.

Попов: Саш, я наберу. На мероприятии сейчас, никак не связано.

Два дня спустя Попов сообщает Ионову, что готовится справка о произошедшем «для С» (возможно, для Суходолова или для начальника Второй службы ФСБ генерала-полковника Алексея Седова). «Вечер в хату, – отвечает Ионов. – Теперь так буду здороваться».

Готовя справку, Попов переводит обвинительное заключение на русский язык, иногда консультируясь с Ионовым. «Кто такой Grand Jury? – Это собрание всех пи**ров. Большое жюри». Попова особенно интересует, в каких из курируемых Ионовым американских организациях прошли обыски, кто вступился за него в прессе, кто прокомментировал обвинение, а также «номер статьи», по которой обвиняется Ионов (речь идет о том же законе FARA об обязательной в США регистрации агентов, действующих под контролем иностранных правительств, по которому была осуждена Мария Бутина. – РС).

Во вторник в США начался первый суд по делу четырех активистов «Африканской народной социалистической партии США». Их обвиняют в том, что они действовали в качестве незарегистрированных агентов российского правительства и пытались привлечь к такой деятельности других американцев. Согласно обвинению, глава партии Омали Йешитела и трое его соратников, проходящих по этому делу, 8 лет сотрудничали с Ионовым, имели штаб-квартиру в Москве и финансировалась российским правительством. Все обвиняемые настаивают на том, что они невиновны, заявляя, что их преследуют за выражение политических взглядов, а деньги, которые им платил Ионов, были «пожертвованиями».

Haqqin.az