В ходе состоявшейся на днях пресс-конференции президента Азербайджана Ильхама Алиева с представителями местных СМИ прозвучало много важных замечаний, раскрывающих стратегию государства по совершенно различным сферам деятельности. Как всегда, глава государства предельно откровенно отвечал на вопросы и пытался строить беседу в таком ключе, чтобы максимально довести как до азербайджанской, так и мировой общественности свою позицию в понятном ключе. Естественно, большая часть вопросов журналистов, а, соответственно, и ответов главы государства была посвящена карабахской тематике. И при всей открытости мыслей ответы эти содержали также определенные месседжи. Раскрыть эти посылы Minval.az попросил политолога Фархада Мамедова.

– Господин президент сказал следующее: «Армения хочет, чтобы у этого мирного договора были гаранты. Мы считаем, что в этом нет необходимости». Если Армения все же станет настаивать, то пойдет ли Азербайджан на уступку в данном вопросе? Кто может выступить в роли таких гарантов? Каковы могут быть их полномочия? И работает ли система гарантов в мире, где практически не работают никакие международные соглашения и нормы?

– Армянская сторона очень долго продвигает эту тему и стремится, чтобы она нашла конкретное отражение в мирном договоре. Можно представить, что в документе будет содержаться такой параметр, как двусторонняя комиссия по решению противоречий. Я так понимаю, что в этой двусторонней комиссии будет также присутствовать и третья сторона в лице конкретного государства, группы государств или международной организации. Это пока не очень понятно, однако Азербайджан не хочет, чтобы в этой части механизмов взаимодействия с Арменией участвовали какие-то третьи стороны.

Современная международная политика такова, что в мире практически не осталось крупных, сильных государств – постоянных членов Совета Безопасности ООН, которые бы не дискредитировали международное право. Таким образом, международное право перестало действовать и все эти системы, которые были созданы, к примеру, на европейском континенте, – ОБСЕ и т.д., уже фактически разрушены. При этом претендентов на роль гаранта достаточно много, но они в конфликте друг с другом – это западное сообщество государств, Иран, Российская Федерация и т.д. Поэтому создавать возможность этим государствам переносить масштабные конфликты между собой в регион Южного Кавказа – чревато последствиями. Это с точки зрения системы гарантии и геополитического противостояния.

Что касается Армении как таковой, то она получила достаточно заверений в своей безопасности: фактически она является союзником России и членом ОДКБ, Иран высказывается, что территориальная целостность Армении первостепенна и это красная линия для него, заявление в Гранаде в 2023 году закрепляет поддержку Европейским сообществом Армении, США неравнодушны к этой южнокавказской стране.

Так что Армения смогла сформировать этакую систему гарантов. И не важно, что они друг с другом конфликтуют. В контексте сложившихся обстоятельств это сильные государства, которые фактически гарантируют в той или иной степени безопасность Армении. Поэтому я думаю, что эта тема может сама собой отпасть и не возникнет надобности акцентировать внимание на данном вопросе.

– Следующая фраза президента: «- …необходимо взять за основу либо политическую методологию, либо хронологию, или же нам не следует в целом строить свою работу на основе какой-то карты». Вопрос с картами, в принципе, ясен и понятно почему Армения настаивает именно на карте 1975 года и поздних годов. А политическая методология? Что предусматривает такой подход? Какой из двух вариантов наиболее приемлем для Азербайджана?

– Думаю здесь будет применяться какая-то комбинация методологий, потому что это достаточно сложный и, в некоторой степени, творческий процесс, особенно в части делимитации, поскольку демаркация – это как бы имплементация достигнутых договоренностей по делимитации границы. Президент Азербайджана коснулся исторического контекста, с той точки зрения, что брать за основу карты конкретного года и выводить их в какой-то императив нелогично, потому что есть карты и прежних лет. А с другой стороны, ссылаться на 1991 год как на истину в последней инстанции – это вопрос к самой Армении и президент его озвучивал.

Почему на протяжении 25 лет они не формировали эту границу, которую считали для себя очень важной даже в период Пашиняна с 2018 по 2020 годы. Поэтому серьезность армянских претензий по этой теме тоже необоснованна. Здесь главное – не вводить рамки в начале процесса, чтобы не создавать в будущем противоречий. Думаю, к вопросу следует подойти в более расширенном виде – использовать различные комбинации, чтобы по результатам переговоров приходить к конкретным достижениям.

– Относительно слов главы государства о том, что «- …они должны предоставить нам беспрепятственный проход на участке между Зангиланом и Ордубадом. Это их обязательство». В Армении этому противостоят. Можете раскрыть мысль, озвученную президентом и посредством нашей информационной платформы фактически постараться убедить армянскую общественность и представителей руководства Армении в правоте нашего подхода. Может, даже вы сможете привести какие-то исторические или современные примеры из практики других государств.

– Со стороны президента по этому пункту, в принципе, все было ясно изложено. Граждане нашей страны, перемещаясь из Азербайджана в Азербайджан, не должны подвергаться проверкам, которые нормальны для международных перевозок грузов и людей. В принципе, Армения может то же потребовать и у Азербайджана, например, при перевозке по железной дороге грузов и людей из Иревана в Мегри. Упертость Армении в этом вопросе по меньшей мере нелогична. Прецеденты есть. Был озвучен калининградский вариант. И если уж Европейский Союз принял эти правила, а Литва все-таки – территория ЕС, то почему Армения тоже не может их принять.

По Зангезурскому коридору было отмечено, что, если Армения не откроет ту часть, о которой говорим мы, – по железной дороге вдоль реки Араз, то никакой разблокировки других коммуникаций также не будет. С другой стороны, был высказан достаточно интересный элемент безопасности, поэтому я думаю, что тема разблокировки станет актуальной после 2025 года.

– Из слов президента следовало, а он это озвучил открытым текстом, что, если Азербайджан и Армения придут к договоренности, то будет подписан мирный договор, а в противном случае переговоры либо будут продолжены, либо остановлены. Что можно ожидать в случае, если они будут остановлены? Еще одна война в будущем?

– Если переговоры не дадут результата и останется несколько вызывающих противоречия пунктов, то они, то есть переговоры, в некоторой степени могут быть заморожены. Не думаю, что в этих условиях начнется война, если, конечно, не будет провокаций. Даже при таком стечении обстоятельств стороны станут понимать и обладать полной информацией по переговорной позиции друг друга. Потому что переговоры наверняка идут, и нужно будет собственными силами находить какие-то развязки. Сегодня складывается впечатление, что Азербайджан не собирается отягощать мирный договор, который вызывает противоречия. Поэтому, думаю, что перспективы по мирному договору очень неплохие.

– В своем выступлении глава государства говорил также о новой концептуальной стратегии развития, новых направлениях азербайджанской национальной идеологии и предостерег от того, чтобы успокоиться и остановиться на достигнутых успехах. Какие они, эти новые направления национальной стратегии? Можете их перечислить и сказать, в каком именно направлении станет двигаться наша страна в вопросе концептуальной стратегии развития и национальной идеологии?

– Идеологический концепт – обширная тема, но если коротко, то идеология азербайджанства нацелена на консолидацию обществ и это базис, на котором все держится. Консолидация всех людей, граждан Азербайджана вне зависимости от имеющихся дифференциаций. В принципе, результат этого был очевиден и в 2020 году, и наглядно виден по сегодняшний день. Поэтому ресурсы идеологии азербайджанства не то, что не исчерпаны, но сам потенциал этой идеологии настолько высок, что даже объединяет людей, которые когда-то жили в Азербайджане, вне зависимости от того, идет ли речь об азербайджанских тюрках, талышах, евреях, русских и т.д. Потенциал азербайджанства – очень емкий. Что касается новых целей, вокруг которых можно объединяться, то это, конечно же, независимость, безопасность и экономическое развитие. Плюс повышение авторитета страны на международной арене. Эти четыре цели универсальны в том смысле, что они могут распространяться на всех людей, являющихся гражданами Азербайджана. Повторю: независимость, безопасность, экономическое развитие и повышение авторитета на международной арене.

Рауф Насиров