Владимир Путин и президент Ирана Масуд Пезешкиан подписали в Москве Договор о всеобъемлющем партнерстве, рассчитанный на 20 лет. Он пришел на смену менее амбициозному договору, подписанному еще в 2001 году (с российской стороны его тоже подписывал Путин). На что стоит обратить внимание в российско-иранских отношениях?

Накануне визита Пезешкиана в Москву в некоторых ближневосточных СМИ распространялась информация о том, что, дескать, документ не включает признания Тегераном Крыма и других «новых территорий». На самом деле, «сенсация» тут дутая: такие договоры и не предполагают обычно подробного описания территорий, которая та или иная договаривающаяся сторона признает или не признает за другой стороной.

К примеру, подписанный в прошлом году похожий договор РФ с КНДР никаких таких «территориальных статей» не имел. В нынешнем договоре говорится лишь об уважении территориальной целостности друг друга.

Гораздо более интригующим был другой аспект: как будет обозначено сотрудничество в военной и военно-технической областях? Известно, что Москва и Тегеран уже сотрудничают в этой сфере – скажем, в производстве дронов на основе иранских технологий (на Украине российские «Герани» уже получили соответствующее название – «шахеды»). Формулировки, касающиеся военной проблематики, в договоре довольно осторожны. Москва и Тегеран договорились проводить совместные военные учения, обмениваться военными и экспертными делегациями, принимать военные корабли друг друга, совместно готовить военные кадры, обмениваться курсантами и преподавателями, участвовать в выставках и т. д. Такое военное сотрудничество, впрочем, было возможно по договору 2001 года. Зато появилась статья об обмене разведданными, которого не было ни в прошлом договоре, ни в аналогичных соглашениях с близкими РФ странами (Беларусью, Северной Кореей и тем более КНР).

В то же время, вопреки некоторым ожиданиям, новый документ не включил в себя статью о военной поддержке и взаимной помощи, аналогичную пункту такого же соглашения с КНДР, который стал юридическим основанием для отправки КНДР нескольких тысяч солдат (официального подтверждения этому со стороны Москвы или Пхеньяна нет). В новом российско-иранском договоре сказано лишь, что стороны не будут оказывать «военную или иную помощь» стране, осуществившей агрессию против одного из партнеров. Так что в случае войны Ирана и Израиля Москва не станет помогать Израилю, а Иран не станет помогать Украине в нынешнем военном конфликте.

По-своему примечательна также статья 12, где сказано о сотрудничестве Москвы и Тегерана «с целью предотвращения вмешательства в Каспийский регион, Центральную Азию, Закавказье и на Ближний Восток и дестабилизирующего присутствия там третьих государств». В нынешнем контексте данные формулировки, очевидно, направлены против присутствия западных стран и, скажем, действий Еревана, который сейчас пытается активно наладить отношения с Евросоюзом. Включена в договор и «идеологическая статья» (номер 33), где сказано, что стороны обязуются «совместно противодействовать дезинформации и негативной пропаганде в отношении России и Ирана, распространению недостоверной общественно значимой информации, угрожающей национальным интересам и безопасности… и другим злоупотреблениям в медиасфере». Учитывая консервативный характер иранских СМИ, можно ожидать, что и в российских массмедиа сократится поток информации, скажем, о нарушениях прав человека в Иране, казнях диссидентов и ослушниц строгого дресс-кода или массовых беспорядках в стране.

Помимо этого, в самом названии договора, где сказано о «стратегическом партнерстве», содержится намек новой администрации США на крепнущий альянс Москвы и Тегерана. Впрочем, в этом же контексте, к сотрудничеству двух стран в «чувствительных областях» будут присматриваться и конкуренты Тегерана в регионе (они же – важные партнеры Москвы в условиях западных санкций) – Саудовская Аравия и ОАЭ (с Эмиратами у Ирана есть не урегулированный территориальный спор).

В ходе переговоров в Москве иранского президента с российским премьером Михаилом Мишустиным и президентом Путиным были затронуты и вопросы экономического сотрудничества. Оно нуждается в стимулировании, возможности тут есть.

Российский премьер заявил, что товарооборот между странами в прошлом году увеличился на 17%, готовится Соглашение о свободной торговле, растут туристический и культурные обмены. Не очень понятно, правда, откуда взялась цифра роста в 17%. Возможно, речь все же не о ценовом объеме, а о «весовом» (в тоннах и кубометрах). Так, по словам посла Ирана в РФ Казема Джалали, приблизительный объем торгового оборота между Ираном и Россией за 2024 год составил более 4 миллиардов долларов. В то же время вице-премьер РФ Александр Новак в феврале 2024 года говорил, что по итогам 2023 года товарооборот России и Ирана составил все те же «чуть более $4 млрд», что было, в свою очередь, ниже, чем в 2022 году, когда был установлен рекорд - почти $5 млрд, что в основном было связано с резко выросшим объемом сельскохозяйственной торговли. То есть в 2023 году к 2022 году товарооборот между странами снизился на 17,3%, а в 2024 году остался в ценовом выражении примерно на уровне 2023 года.

Значительный рост произошел к 2020 году, это правда: уже в 2021 году произошел скачок аж на 80% по сравнению к 2020 г., тогда объем взаимной торговли с Ираном как раз и вырос до все тех же $4 млрд. Однако перспективы есть, особенно в связи с налаживанием системы взаимных платежей, защищенной от западных санаций. Карты иранских банков должны заработать в РФ, а российских в Иране, там появится и филиал первого российского банка – ВТБ. Видимо, он станет главным финансовым «шлюзом».

Весьма интересны договоренности в газовой сфере. Владимир Путин после переговоров с иранским коллегой сообщил, что Москва сможет поставлять Тегерану газ в объеме 2 млрд кубометров в год, а позже увеличить объем до 55 млрд кубометров. Последняя цифра – весьма впечатляющая, это даже чуть больше нынешних поставок из РФ Китаю и сопоставимо с пиковыми поставками «Газпрома» в Европу до войны в Украине (около 150 млрд кубометров и даже чуть больше). Правда, конкретных деталей пока не сообщают. Стороны находятся на финальной стадии переговоров и обсуждают согласование цены.

По словам министра энергетики РФ Сергея Цивилева, маршрут предлагаемого трубопровода из России в Иран через Азербайджан уже согласован, сроки строительства он, правда, не указал. Для Тегерана это соглашение может стать дополнительным источником газа, поскольку он сталкивается с дефицитом во время сезонных пиков потребления. При этом Иран сам обладает вторыми по величине запасами газа в мире — 17%, плюс 9,5% мировых запасов нефти.

Однако санкции и перекрытый доступ к западным технологиям, а также отсутствие инвестиций привели к постепенной деградации иранского ТЭК. Вплоть до того, что Иран долгое время импортировал газ из соседнего Туркменистана, который периодически прекращал поставки из-за невыполнения платежей. По данным западных источников, 80% добычи нефти в Иране приходится на старые месторождения, на которых наблюдается снижение давления, аналогичная картина и в газодобыче.

Ранее, летом прошлого года, «Газпром» подписал соглашение с корпорацией National Iranian Gas Co., которое предусматривало потенциальные проекты на сумму 40 миллиардов долларов, включая разработку иранских нефтяных и газовых месторождений, обмены природным газом и нефтепродуктами, проекты СПГ, строительство экспортных газопроводов и обмен технологиями.

Там речь шла о несколько других цифрах, а именно о своповых поставках, в рамках которых Иран будет получать 300 миллионов кубометров российского газа в день (109 млрд кубометров в год) по новому трубопроводу, который тогда предполагалось строить по дну Каспийского моря, что составило бы прямую конкуренцию планам Азербайджана и Туркменистана по строительству трубопровода «Восток-Запад». Нынешний вариант смотрится в этом плане несколько иначе.

Оригинал статьи по ссылке.

Георгий Бовт, автор haqqin.az