Победа Токаева на президентских выборах в Казахстане одним видится прощальным жестом Москве, а другим – отстаиванием ново-старыми властями традиционно многовекторной внешней политики республики с несколько смещенными акцентами.

Как известно, на внеочередных президентских выборах в Казахстане победу, по предварительным официальны данным Центризбиркома, одержал действующий глава республики Касым-Жомарт Токаев. Он набрал почти 82% голосов избирателей, и теперь, по новой Конституции, будет править страной 7 лет. Права на переизбрание, по реформированному Основному закону, у него нет. Впрочем, не исключено, что с течением времени оно может появиться.

Оппоненты Токаева говорят о проведении «коммунистических» выборов – их «смущает» высокий процент голосов, отданных за главу государства. И почему-то совершенно не удивляет тот факт, что в почти 20-миллионой стране ни один из оппонентов главы государства – а их было пять – не имел внятной предвыборной программы. Более того, ни один из них не дотянул до 3% «за», и на втором, после Токаева месте, не было ни одного физического лица, баллотировавшегося в президенты – вместо него, в количестве 5%, фигурировало бездушное «Против всех». Курьез, однако.

В целом выборы вполне соответствовали международным стандартам (что отрицают наблюдатели БДИПЧ ОБСЕ, о чем еще будет сказано ниже), если не считать того, что им, все же, предшествовал скандал: Комитет национальной безопасности пресек деятельность преступной группы, причастной к планированию массовых беспорядков 20 ноября, то есть в день выборов. «В результате специальной операции, — информирует это ведомство, — задержаны 7 человек, … у них изъяты вещественные доказательства». По его данным, задержанные планировали организацию массовых беспорядков, нападения на административные здания государственных и правоохранительных органов, объектов жизнеобеспечения с использованием оружия и зажигательных смесей.

Сей факт повторением январских событий не назовешь, скорее, продолжается расчистка «авгиевых конюшен» оппонентов власти: ведь впереди — выборы в нижнюю палату парламента и местные представительные органы власти. И Токаеву нужна полная лояльность. Узурпация власти? Возможно. Но и старания декриминализации политики – тоже.

БДИПЧ ОБСЕ квалифицировало внеочередные выборы президента Казахстана как лишенные политической конкуренции и указало на необходимость дальнейшего совершенствования законодательства РК в соответствии со стандартами ОБСЕ. А вот посольство России в Казахстане, на что следует обратить особое внимание в контексте дальнейших отношений республики с РФ после выборов и на фоне украинских событий с вытекающими из них стараниями Запада по учреждению однополярного мира, выложило совершенно противоположный вывод. По данным российского диппредставительства, выборы в РК продемонстрировали «высокий уровень подготовки и проведения электорального процесса» в полном соответствии с законодательством Республики Казахстан и международными избирательными стандартами. В общем, прошли они «открыто, справедливо и при равных условиях для всех кандидатов»; продемонстрировали «самую широкую и единодушную поддержку казахстанским народом действующего главы государства, проводимым в стране масштабным реформам и усилиям руководства республики по строительству справедливого Казахстана».

Иной оценки Россия дать избирательному процессу в соседней республике не могла по определению: на данном этапе победа Токаева для нее желательна по сумме причин: казахстанский лидер – опытный и прагматичный дипломат, вряд ли спешащий поставить под серьезный удар взаимодействие с соседним государством (напомним о союзнических отношениях сторон, их членстве в ОДКБ, ЕАЭС и др. международных организациях), хотя некоторые коррективы, на фоне украинских событий, в них будут внесены.

Взаимный интерес к нормальным отношениям Москвы и Астаны основан на множестве факторов. Достаточно сказать, что протяженность их общей сухопутной границы составляет (беспрецедентно!) почти 8 тыс. км, и 15% населения Казахстана – этнические русские. Проблемы и беспорядки с одной стороны границы непременно создадут проблемы на другой стороне, особенно когда дело касается вопросов безопасности (Афганистан, зимняя попытка госпереворота в РК, и т.д.). В случае с январскими событиями Россия, в качестве союзника Казахстана по ОДКБ, по просьбе Токаева помогла стабилизировать обстановку в республике. И, кстати, в ней не задержалась. Кроме того, Россия рассчитывает на то, что в условиях введенных против нее западных санкций Казахстан может стать (если уже не стал) оплотом для параллельного импорта.

Не будем также забывать об общих логистических интересах Москвы и Астаны, включая транспортировку грузов по Шелковому пути из Китая в Европу, экспорт нефти посредством Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), и т.д. Заметим, что этот самый КТК стоит костью в горле высокопоставленных европейских и американских чиновников: незадолго до выборов они побывали в Казахстане –  включая Верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности – вице-президента Европейской комиссии Жозепа Борреля, и президента Европейского совета Шарля Мишеля. По итогам переговоров в Астане РК и Евросоюз подписали меморандум о стратегическом партнерстве, но при этом Токаев продолжает традицию многовекторности во внешней политике своей страны и подчеркивает значимость ее стратегических отношений с Россией.

Не входит ли одно в противоречие с другим? Хотя бы на примере того, что Астана не отказывается от своих союзнических обязательств перед Москвой, но и заверяет Запад в том, что не нарушит введенные им, против России, санкции? Как совместить несовместимое, когда имеешь, и в лице России, и в лице Запада, два требовательных, обидчивых, если не сказать – мстительных, в той или иной форме и степени, полюса?  Причем, один из них – Запад, менторски требует от Казахстана (вот прямо вынь да положь) альтернативные транспортные коридоры в обход России через Каспийское море. Мало того, что это является прямым вмешательством во внутренние дела суверенного Казахстана, так еще и видится крайне некомпетентным. По простой причине: хоть Токаев и заявлял о необходимости диверсифицировать маршруты казахстанской нефти, призвав уделить приоритетное внимание Транскаспийскому, но может ли он в ближайшем будущем отказаться от нефтяного экспорта через Россию, сделав ставку только на транзит через Каспий? Пока, разумеется, нет, поскольку более половины экспортного потока проходит через РФ. А маршрут через Каспий и дороже, и его технические возможности надо усиливать. Но сделать это необходимо – из здоровых соображений альтернативности экспорта-импорта, необходимой всегда и всем. Но через КТК Казахстан прокачивает около половины своей нефти. Позволит ли Токаев Западу и впредь качать права Казахстану в ущерб интересов последнего?

Ответ затруднителен: в 90-х, когда в России лихорадочно разворовывали все, что можно было утянуть, Москве было не до Казахстана, и его тогдашний президент Нурсултан Назарбаев передал значительную часть прав на добычу энергоресурсов западным компаниям. И теперь республика, как, впрочем, и многие другие, в том числе, развитые страны, зависит от международной помощи и ее финансовых вливаний. Вывод: Токаеву будет очень сложно совместить несовместимое во внешней политике.

Игра предстоит тяжелой, и не без участия Китая. Возможно, именно он станет приоритетным во внешней политике Астаны. Москва в восторге от этого не будет. Но, по крайней мере, для нее, на данном этапе, еще большее сближение КНР и РК «слаще», нежели резкий рывок Астаны на Запад. Да он и маловероятен, поскольку Россия и Казахстан в равной степени нужны друг другу. Это, впрочем, не означает, что напряженности между ними не будет: и на почве разночтения украинских событий и их последствий, и потому, что, несмотря на малое различие в стилях правления двух государств, Казахстан, хотя бы на бумаге, уже не суперпрезидентская республика (плохой пример для РФ в плане закручивания – ослабления гаек).

В общем, резкости в отходе Казахстана от России ждать вряд ли стоит. Несостоятельными также видятся «пугалки» казахских националистических кругов, что дело между двумя республиками может дойти до военного столкновения в северных районах РК с компактным проживанием этнических русских. Кстати, россияне с начала украинских событий со своей исторической родины ринулись кто – куда, в том числе, и в Казахстан. Националистически настроенным кругам это пришлось сильно не по душе. Но в Казахстане сейчас не так много «понаехавших» россиян, как это хотят представить определенные силы. Оценки по количеству прибывших разнятся – от 200 тыс. человек до 300 тыс. Но многие вскоре уезжают в третьи страны или возвращаются домой. Так что сейчас в РК вряд ли находится более 100 тыс. «экспатов».

Так что – никакой катастрофы и угрозы казахской государственности нет. Напротив, объем денежных переводов из России в РК значительно возрос; счетов, открытых в банках РК, тоже стало больше, что весьма выгодно для экономики. И, похоже, власти к миграции россиян относятся лояльно.

В самый пик их «нашествия», в сентябре, Токаев заявил, что большинство россиян вынуждены покидать свою страну из-за сложившейся ситуации (Украина, санкции, мобилизация – прим. автора), и «Мы должны проявить заботу о них и обеспечить их безопасность». Это, пояснил он, «политический и гуманитарный вопрос». И вообще речь идет о выполнении Казахстаном соглашений, подписанных в рамках СНГ, Евразийского экономического союза, и касающихся миграции.

Ирина Джорбенадзе

Minval.az