Сегодня в Дубае стартовало одно из самых крупных, ожидаемых и важных мероприятий для всего мирового сообщества – COP28 (Conference of the Parties), посвященное обсуждению мер по борьбе с загрязнением климата. Да, фраза «сокращение климатических выбросов» за последние годы стала столь заезженной, что набила оскомину, но согласитесь, что в таком случае излишне подтверждать значимость подобных мер, хотя бы из-за тех же климатических стихийных бедствий, число которых в мире резко возросло в последние годы.

Если говорить о катаклизмах где-то там за рубежом, о которых азербайджанский читатель может не знать в силу своей незаинтересованности, то можно вспомнить, что только в этом году в Ливии наводнение снесло целый город, а лесные пожары уничтожили целые районы Канады, Греции и гавайского острова Мауи. Не говоря уже о землетрясении в братской Турции, трагические последствия которого потрясли каждого азербайджанца.

Если же приводить конкретные примеры по нашей стране, последствия которых в той или иной степени затронули каждого из нас, то с апреля нынешнего года до начала осени уже зафиксировано 147 селей, что является абсолютным рекордом для Азербайджана, превышающим прошлогодний рекорд почти в три раза.

Какое отношение к селям, наводнениям, засухе и другим природным явлениям в Азербайджане имеет COP28? Самое непосредственное, поскольку сегодня эта конференция является единственной инициативой на международном уровне, нацеленной на координацию усилий большинства стран в борьбе с загрязнением климата и ростом в будущем числа стихийных явлений.

Не станем путать читателя всеми инициативами ООН в данном вопросе, но поскольку COP не появилась сама по себе, а имела предысторию в других более ранних начинаниях, то кратко необходимо упомянуть и о них.  Так, в декабре 2015 года появляется известное Парижское соглашение по климату, благодаря которому впервые в истории усилия по сдерживанию климатических изменений объединили все мировые державы.

Документ одобрили 195 стран, что и сделало его историческим. Его ключевыми положениями стало следующее: не позволять средней температуре на планете расти выше 2˚С по отношению к показателям доиндустриальной эпохи, а по возможности снизить ее до 1,5˚С; начать в период с 2050-2100 годы ограничивать выброс парниковых газов, получаемых в результате промышленной деятельности человека, до уровня, который деревья, почва и Мировой океан смогут переработать естественным образом; пересматривать в сторону увеличения каждые пять лет вклад каждой отдельной страны по снижению вредных выбросов в атмосферу.

Однако еще до Парижских соглашений уже действовал так называемый Киотский протокол (Рамочная Конвенция ООН по изменению климата) от 1997 года, благодаря которому в рамках ООН были определены квоты по выбросу парниковых газов только для нескольких развитых стран. И как во время Киотского протокола, так и Парижского соглашения в вопросах «климатического регулирования» в мире не утихали наезды ведущих мировых держав на сравнительно слабые государства, а обратно адресовались претензии развивающихся стран к развитым. Это и объясняет то, что в связи со сложным процессом ратификации Киотский протокол вступил в силу лишь в феврале 2005 года. То есть более десяти с лишним лет потребовалось ООН, чтобы выработать документ, с которым в той или иной мере согласилось бы большинство государств в мире.

Дело в том, что он обязует индустриально развитые страны ограничивать и сокращать выбросы парниковых газов в соответствии с согласованными национальными обязательствами. И поскольку выработали его сами развитые государства, то в документе содержатся лишь призывы к самим себе проводить политику и принимать меры по предотвращению изменения климата, а также регулярно отчитываться об их выполнении. Не будут же они на себя накладывать санкции из-за невыполнения тех или иных пунктов договора. Тем более, что протокол этого вообще не предусматривал. Но в целом, это был первый глобальный шаг по предотвращению климатических изменений, а потому инициативу следует считать хоть и запоздалой, но важной и необходимой. Хотя, если уж быть до конца справедливым, то Киотский протокол можно расценивать еще и как намерение сильных мира сего подчинить себе в будущем слабые государства и сделать их еще более зависимыми от лидеров мировой индустрии. Ведь согласно отдельным статьям документа, ратифицировавшие его развивающиеся страны были обязаны каждые четыре года представлять отчет о своих выбросах в атмосферу и отчитываться о планируемых мерах по переходу на зеленую энергетику, что, собственно, регулярно и делает Азербайджан.

О том, что подобного рода конвенции и договоры параллельно служат и средством нажима сильного на более слабого свидетельствует и то, что сами мировые державы далеко не всегда последовательны в соблюдении вытекающих из этих документов требований. Стоит вспомнить хотя бы то, как в июне 2017 года президент США Дональд Трамп объявил о решении покинуть Парижское соглашение, к которому страна присоединилась в 2016 году, еще до его прихода к власти. Трамп говорил, что документ перераспределяет американские богатства в пользу других стран, и выполнение положений этого договора может обернуться для Соединенных Штатов потерей 2,7 млн рабочих мест к 2025 году.

Как результат – выход США из Парижского соглашения состоялся в ноябре 2019 года. Если же вспомнить и торговые войны, которые возникали в тот же период между США и Китаем, то многое становится ясно, потому как одним из ключевых элементов этого противостояния были тарифы на экспорт стали. А сталь – это что? Правильно, это уголь, сжигаемый при ее выработке, а, значит, выбрасываемый в атмосферу углекислый газ, который четко лимитирован и квотирован всякими международными климатическими договорами по каждой стране.

Дошло до того, что развитые страны даже продавали друг другу эти квоты. Но как бы там ни было, а в 2021 году США и Китай все же договорились и в принятом совместном заявлении по борьбе с изменением климата выразили готовность сообща работать над реализацией Парижского соглашения.

Что из всего этого следует? Очень простой вывод: какие бы игры в мире не шли вокруг климатических вопросов, Азербайджану следует четко придерживаться норм и принципов международных документов и соглашений, к которым он присоединился и продолжать следовать в данном в вопросе собственному курсу развития. Что, собственно, мы и делаем.

Вернемся к COP28. На нем ожидаются весьма жесткие дискурсы и дебаты, потому как на саммите COP27 в 2022 году, который состоялся в Шарм-эш-Шейхе в Египте, хоть и было заключено соглашение о создании фонда для покрытия убытков и ущерба от глобального потепления, однако страны так и не договорились, какая именно международная структура будет управлять этими средствами.

До сих пор неясно, кто, как и в каком объеме будет вносить средства в новый фонд, где он будет располагаться, кто будет им управлять. Согласно некоему черновику выработанного в 2022 году документа, стороны вроде согласились на временное размещение средств фонда во Всемирном банке, однако такой подход не совсем удовлетворил развитые государства. Ведь акционерами этой структуры являются ведущие мировые державы, а, значит, хоть и косвенно и посредством ВБ, но именно они станут решать стоит ли, предположим, выделять деньги на устранение потопа в той или иной стране или этот вопрос не столь важен для мира, и потерпевшие должны «выкручиваться» сами.

По тому, как мировые державы не особенно рвались помочь Турции восстановить экономику, встать на ноги и устранить последствия разрушительного землетрясения, можно понять, что эти страны не только не сочувствовали Турции, но и были заинтересованы в ее ослаблении, потому что Турция – тот самый глобальный игрок в регионе Южного Кавказа, который не только стоит рядом с Азербайджаном в трудный для нас период, но и помогает России решить проблемы, возникшие в результате применения в отношении нее санкций, что прямо противоречит интересам Запада, несмотря на то, что Турция является членом НАТО.

Что касается Азербайджана, то наше участие в столь масштабном мероприятии большой делегацией важно с точки зрения доведения достижений нашей страны в области экологии и климата до мирового сообщества. Тем более, что в саммите ожидается участие более 100 глав государств и правительств, а также около 100 тысяч представителей. Впервые на данном мероприятии Азербайджан будет представлен собственным павильоном. В павильоне, построенном на площади 254 кв м, планируется проводить параллельные встречи и семинары с различными местными, региональными и международными организациями, а также показ виртуальных экспонатов, отражающих работу, проделанную странами в области борьбы с изменением климата, мер по смягчению его последствий и адаптации.

Гостям будет рассказано о том, что в ходе 26-й сессии Конференции сторон (COP26) Рамочной конвенции ООН об изменении климата, прошедшей в Глазго в 2021 году, Азербайджан согласился к 2050 году сократить выбросы парниковых газов на 40% по сравнению с уровнями 1990 года. Наша страна сама выступила с инициативой создания к 2050 году углеродно-нейтральной зоны на территориях, освобожденных от оккупации. Также Азербайджан давно стал традиционным экспортером энергии, и в последние годы активно работает над переходом на зеленую энергетику. А объявление Карабахского и Восточно-Зангезурского экономических районов, а также Нахчывана «зеленой энергетической зоной» и шаги, предпринятые в этом направлении, могут дать дополнительный положительный импульс и стимул на международной арене и в отношениях с развитыми странами.

Также гости будут проинформированы о том, что в освобожденном Карабахе и Восточном Зангезуре в 2021-2023 годах были введены в эксплуатацию гидроэлектростанции мощностью 170 мегаватт, и к концу 2024 года эта цифра достигнет 270 мегаватт. А через несколько лет общая мощность гидроэлектростанций на территориях, освобожденных от армянской оккупации, составит 500 мегаватт.

Рауф Насиров

Minval.az