«Абу Хилалайн» (Отец двух полумесяцев) и «Капитан Мужество» – имена популярного на Ближнем Востоке наркотика – каптагона. Его принимают студенты во время подготовки к экзаменам, танцующая на вечеринках молодежь, водители-дальнобойщики, солдаты, которых отправляют в бой. Наркотическая волна быстро заливает регион.

Наркоторговля – прибыльное ремесло Иранского корпуса стражей исламской революции (КСИР) и крупнейших союзников Тегерана – режима Асада в Сирии и «Хезболлы» в Ливане. Эти силы сумели охватить сетью производства и распространения Ближний Восток и выйти далеко за его пределы. Наркоторговля неразрывно связана с широким распространением иранского политического влияния. Одновременно это прибыль в миллиарды долларов. Шиитская теократия и ее прокси фактически говорят странам региона: «Или вы примете наши политические и экономические условия, или мы уничтожим вашу молодежь:

Хозяева Ирана

КСИР – это вторая специальная иранская армия, численностью около 120 тыс, куда набирают наиболее религиозных солдат и офицеров. Но роль этой структуры несравненно больше, чем роль обычных военных. КСИР – это также широкая сеть спецслужб, действующих в самом Иране и за его пределами, силы басидж, предназначенные для подавления протестов внутри страны и элитные силы Кодс (Иерусалим), целью которых являются тайные операции за рубежом. Именно подразделения Кодс, которые в прошлом возглавлял знаменитый генерал Кассем Сулеймани, курируют сеть иранских прокси за рубежом, от «Хезболлы» в Ливане до иракских шиитских ополчений или ХАМАС, передавая им деньги и оружие.

КСИР так же является крупнейшей экономической силой в Иране. По разным оценкам, ему непосредственно или через доверенных лиц, частных предпринимателей (родственников и друзей руководителей КСИР) принадлежат компании, которые производят около половины иранского ВВП. Речь идет о тяжелой и оборонной промышленности, телекоммуникациях, экспорте нефти, СМИ. А с введением против страны американских санкций в 2018 году КСИР наложил лапу и на экспорт, так что иранский бизнес часто вынужден проводить свои экспортно-импортные операции через КСИР. Разумеется, не бесплатно. Дошло до того, что чиновники иранских ведомств не знают, сколько нефти экспортирует страна, поскольку КСИР курирует эту сферу и соответствующие данные засекречены. Нечего и говорить о том, что подобная ситуация создает неограниченные возможности для коррупции и обогащения как корпуса в целом, так и его руководства.

В некотором смысле КСИР – это и есть Иран, точнее он является ядром одновременно иранской политической системы и экономики. Официально вся власть в стране сосредоточена в руках 84-летнего верховного лидера, великого аятоллы Али Хаменеи. КСИР подчиняется ему и исполняет его распоряжения. Но на практике реальную власть, пусть и с позволения верховного лидера, осуществляют именно руководители корпуса. Фактически Хомейни отдал страну в аутсорсинг этой организации, позволяя ее лидерам бесконтрольно обогащаться, в обмен на обеспечение и сохранение его власти. Как шутят в Иране, «люди в сапогах высасывают власть у людей в чалмах».

Но КСИР так же обеспечивает расширение иранского влияния за рубежом. Важной составной частью этой экспансии являются наркотики.

Иран – крупнейший распространитель наркотиков на планете

Иранский оппозиционный сайт Iran news wire подготовил обзор участия иранского режима в распространении наркотических веществ на основе сообщений правительств различных государств и публикаций в международной прессе.

Как утверждают авторы обзора, одним из главных преступлений КСИР против народа Ирана и других стран Ближнего Востока является его роль в торговле наркотиками и распространении наркомании. Ибо Иран сегодня превратился в один из самых важных перекрестков наркотрафика в мире. Например, большая часть наркотиков, производимых в Афганистане, контрабандой доставляется в европейские страны с помощью КСИР.

Отчет Управления ООН по борьбе с наркотиками сообщает, что «около 40% наркотиков, ввозимых в Иран, остаются в этой стране, а остальные 60% отправляются в Ирак, Турцию и, наконец, в Европу». В конфиденциальном докладе ООН, опубликованном WikiLeaks и цитирующем отчет американского посольства в Баку в мае 2009 года, говорится, что «правительство Ирана считается крупнейшим наркоторговцем в мире».

Издание «Таймс» от 17 ноября 2011 года указывает на центральную роль КСИР в этой области: «Наркоторговля ежегодно приносит миллиарды долларов КСИР, который в настоящее время обладает монополией на сбыт наркотиков в Иране и связан с преступными сетями в мире».

Согласно оценкам ООН, ежедневно в Иран ввозится 10 тонн наркотиков, значительная часть которых распространяется КСИР внутри страны. В этом смысле очень иронично и двусмысленно звучат слова Мохсена Резаи, бывшего командующего КСИР: «Граница, с которой происходит торговля наркотиками, является определенной границей… эта торговля не исчезнет, и наркоторговля будет искоренена в стране только тогда, когда будет прервана связь между институтом власти и наркоторговцами».

Один из самых громких скандалов, связанных с иранскими распространителями наркотиков вспыхнул в Германии в 1994 году, когда местные спецслужбы установили, что режим тратил доходы от продажи наркотиков в Европе на покупку и контрабанду ядерного оборудования. Сотрудники германских спецслужб, выдав себя за покупателей наркотиков, установили контакты с иранскими продавцами наркотиков. Одним из операторов сети нарко-контрабанды и приобретения материалов для иранского ядерного проекта оказался бывший заместитель министра нефти режима – Хабиб Элахи.

В 2008 году телеканал «Аш-Шаркия» со ссылкой на доклад Международного комитета по контролю над наркотиками объявил, что «Ирак стал транзитным маршрутом для героина, и что граница между Ираком и Ираном является воротами для ввоза наркотиков в страны Персидского залива, а так же в Турцию и Болгарию.» Один из советников министра внутренних дел Ирака заявил: «Иран – главный источник отправки наркотиков в Ирак» (Аль-Заман Интернэшнл, декабрь 2008 г.).

В 2010 году представители правительства Нигерии сообщили, что обнаружили 130 килограммов героина в партии, поступившей из Ирана. Силы безопасности Нигерии, упомянув имена Азима Агаджани и Сейеда Ахмеда Тахмасби, заявили, что элитное подразделение КСИР – силы Кудс несут ответственность за контрабанду наркотиков.

В апреле 2017 года итальянские спецслужбы обнаружили тайную сеть наркотрафика, связанную с силами Кудс. Органы безопасности Италии сообщили, что «в эту сеть входят девять иракцев, связанных с иракским ополчением «Хашд аль-Шааби» (Силы народной мобилизации) под руководством командира КСИР по имени Голамреза Багбани, которые занимались контрабандой наркотиков через Ирак и Турцию в Италию, а оттуда в Европу».

В августе 2017 года агентство Reuters процитировало слова представителя иранского правительства о том, что «… КСИР финансирует ополченцев-хуситов в Йемене с помощью наркотиков».

В августе 2020 года Румыния захватила огромную партию наркотиков, контрабандой ввезенных в страну на корабле из сирийского порта Латакия, который находится под контролем КСИР и его союзников из режима сирийского диктатора Башара Асада.

В декабре 2022 иорданская таможня конфисковала одну тонну таблеток каптагона, контрабандно ввезенную из Ирака под видом финиковой пасты. Это была одна из крупнейших партий наркотиков, когда-либо конфискованных в Иордании.

Эра каптагона

Новый виток иранской наркоторговли, который, по всей вероятности, даже превосходит прежние усилия режима, связан с производством и распространением синтетического наркотика – каптагона. Но, возможно, сотрудники КСИР выступают лишь в роли кураторов этой сети, в то время как основные производители расположены за пределами Ирана.

Вышедший недавно документальный фильм Arab News исследует источники торговли каптагоном. Ведущий специалист, изучавший производство и распространение этого наркотика, Кэролайн Роуз, директор New Lines Institute, указывает на огромную роль, которую в его производстве играет режим Асада. Значение этого бизнеса для режима и лояльных по отношению к нему сирийских военных настолько велико, что она усомнилась в том , что Асад откажется от своих доходов от наркобизнеса, несмотря обязательства перед арабскими странами, взятые им на себя во время саммита Лиги арабских государств.

Выступая в эфире ток-шоу «Откровенно говоря» на Arab News, Роуз отметила, что производство каптагона в Сирии имеет не только экономическое, но и ключевое политическое значение. По ее словам, каптагон не только обеспечивает режиму большой источник дохода, но и поддерживает тонкую систему власти и покровительства в контролируемых режимом районах, – систему, на которую диктатура Асада опиралась во время гражданской войны в Сирии.

Напомним, режим Асада выжил только благодаря военной и финансовой помощи Ирана и его союзников. Иранские прокси давно влились в сирийскую армию и прорежимные ополчения. Главной силой, на которую опирается правительство, является Четвертая дивизия, которой управляет младший брат диктатора Махер Асад. Эта вооруженная группировка собирает дань с частного бизнеса, расставляя блок-посты на дорогах, обирает торговцев, отжимает у владельцев недвижимость и предприятия. Наркотики – одна из ее главных финансовых опор и один из важнейших источников дохода режима в целом. Одновременно Махер считается главным проводником иранского влияния в Сирии.

Указав на стремительное распространение каптагона на Ближнем Востоке и за его пределами, Роуз сообщила, что этот препарат продается по относительно низким ценам и поэтому он стал чрезвычайно популярным в первую очередь благодаря «множеству различных способов применения». Например, он может подавлять травмы, повышать производительность и вызывать чувство эйфории. Данный наркотик сделался чрезвычайно популярен среди различных демографических и социальных групп в странах Персидского залива: некоторые люди употребляют его на досуге, «но также он распространяется среди студентов университетов, готовящихся к экзаменам, применяется для повышения производительности труда… по всему региону мы видели, как его используют водители такси, дальнобойщики и водители грузовиков, а также рабочие, которые хотят работать во вторую смену».

«Самая важная часть информации о каптагоне, которую следует донести до общественности, состоит в следующем: мы не знаем, что находится внутри таблеток», – говорит Роуз. Она указывает на то, что «в 1960-1980-х годах это был этилен, но с начала 2000-х годов мы видим, как в ходе химических анализов всплывают различные формулы каптагона». Главная проблема именно в этом. «Из-за этого отсутствия единообразия производители могут делать каптагон таким, каким они хотят его видеть, и это вызывает и должно вызывать очень серьезную озабоченность общественного здравоохранения».

Режим Асада в Сирии – главный экспортер каптагона

Ведущий израильский специалист по иранской политике на Ближнем Востоке и иранским прокси, Джонатан Спайер, указывает на бедственное положение, сложившееся в Сирии. Девяносто процентов сирийцев живут за чертой бедности. Резкое падение курса сирийского фунта отражается на текущем уровне жизни. Электроснабжение осуществляется неравномерно, а недавнее решение режима о повышении зарплат в государственном секторе привело к печальному побочному эффекту – масштабному росту инфляции. Тяжелая экономическая ситуация в Сирии также обусловлена продолжающимся действием западных санкций. Нормализация отношений с Асадом со стороны арабских стран тоже не дала режиму экономических дивидендов. Недавнее участие Асада в саммите Лиги арабских государств в Джидде принесло мало обещаний об инвестициях.

«Арабские государства хотят, чтобы режим… прекратил торговлю каптагоном. Но… торговля наркотиками является жизненно важным источником дохода для семьи Асада и его партнеров в иранском Корпусе стражей исламской революции (КСИР) и ливанской «Хезболле». – отмечает Спайер

Сирия стала наркокартелем, который заливает наркотическим потоком Ближний Восток, как полагает авторитетное международное издание Economist.

Журналисты издания описывают вечеринку в дюнах к северу от столицы Саудовской Аравии – Эр-Рияда. Девушки сбрасывают свои абайи, черные покрывала, которые окутывают их на публике, и начинают танцевать под техномузыку с парнями. Некоторые пьют из бутылок, но большинство предпочитают таблетки каптагона, который сегодня является любимым наркотиком в странах Персидского залива и стоит 25 долларов за штуку. Они называют его Абу Хилалайн (Отец двух полумесяцев), в честь двух букв «с», выбитых на таблетках. Входящий в семейство амфетаминов препарат может оказывать действие, сходное с виагрой, и побеждает сон. «С одной таблеткой, – говорит рейвер, – мы можем танцевать все выходные».

Хотя саудовские правители долгое время противостояли режиму Асада, молодые люди, принимающие таблетки, финансируют его. Для Асада наркотики стали благом – по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Его страна превратилась в главного в мире поставщика каптагона. Официальная экономика рушится в результате коррупции, некомпетентного управления и жестоких американских санкций. Но этот наркотик стал главным предметом сирийского экспорта, источником твердой валюты.

Центр оперативного анализа и исследований (COAR), консалтинговая компания с Кипра, считает, что в прошлом году силы безопасности различных государств изъяли сирийских наркотиков на сумму не менее $3,4 млрд. Это сравнимо с крупнейшим легальным экспортом Сирии – оливковым маслом, стоимость которого составляет всего $122 млн в год. Наркотики позволяют финансировать центральное правительство в Дамаске. Об этом сообщил Ян Ларсон, исследователь и автор доклад на данную тему для COAR.

Сирия давно занимается наркотиками, отмечают журналисты Economist. В 1990-х годах, когда она правила Ливаном, долина Бекаа стала главным источником гашиша в регионе. Но массовое производство наркотиков на территории Сирии началось только во время гражданской войны в 2011 году. Офицеры кормили своих бойцов «Капитаном Мужество», как они назвали каптагон. Шиитские боевики из Афганистана и Ливана, приехавшие поддержать сирийский режим, привезли с собой навыки изготовления и торговли наркотиками. Хизбалла, крупнейшее ливанское шиитское ополчение, оказавшее решающую поддержку режиму Асада, приобрело большие участки по ту сторону границы в сирийских горах Каламун. Они расширили посевы гашиша и создали новый кустарный промысел – производство таблеток каптагона.

Роль каптагона в экономике ливанской Хезболлы

В торговлю каптагоном вовлечен важный военный союзник Асада – шиитская вооруженная партия «Хезболла». Это самый мощный в военном отношении партнер Ирана, располагающий десятками тысяч хорошо подготовленных военных. «Хезболла» в настоящее время контролирует Ливан, без взятия на себя формальных функций управления страной. Также она сыграла исключительную роль в гражданской войне в Сирии, обеспечивая тактические и оперативные успехи режима Асада и Ирана. Однако роль «Хезболлы» этим не ограничивается. Она является партнером Асада в том, что касается распространения каптогона.

Работа Ханин Гадар, изучающей деятельность «Хезболлы», опубликованная Вашингтонским институтом ближневосточных исследований, указывает на вовлеченность организации в наркоторговлю. Нет сомнений в том, указывает Гадар, что «Хезболла» все еще финансово сильнее других ливанских партий, учитывая ее доступ к твердой валюте, контрабандные операции и наркотрафик. Несмотря на все ее экономические проблемы и неспособность Ирана финансировать группировку в прежних масштабах,  как это было до введения американских санкций в 2018 году,  «Хезболла» все еще способна проводить масштабные военные операции, поддерживать работу собственных социальных служб и механизмы вербовки новых членов.

«Ливан пытался справиться с государственным долгом в размере 69 миллиардов долларов, что составляло 150% ВВП», указывает Джонатан Спайер. Он отмечает, что в то время как официальная экономика пришла в упадок, параллельная теневая экономика Ирана/»Хезболлы» процветала. Однако она процветает не так, чтобы от этого выиграл средний гражданин. Пористые или контролируемые «Хезболлой» границы между Ливаном и Сирией делают возможной контрабанду импортируемой нефти и ее перепродажу в Сирии в интересах «Хезболлы». Таблетки амфетамина – каптагона, произведенные в Сирии, и каннабис контрабандой доставлялись в другом направлении, попадая в европейские города или в Персидский залив по маршрутам, контролируемым Хезболлой.

«Примите наши условия или мы уничтожим вашу молодежь»

Масштабы торговли каптагоном поражают воображение. Например, в прошлом году итальянская полиция обнаружила на одном судне 84 млн таблеток на сумму более 1 млрд евро. Тогда было заявлено, что это крупнейший в мире перехват наркотиков, связанных с амфетамином. В мае власти Малайзии, действуя по наводке Саудовской Аравии, изъяли 95 млн таблеток. Считается, что ливийский порт Бенгази, связанный регулярным морским маршрутом с Сирией, является ключевым перевалочным пунктом. Асад настаивает на своей непричастности. Но поскольку ему трудно платить своим войскам, он передал большую часть страны в управление полевым командирам, которые контролируют контрабанду. Четвертая дивизия армии, которой командует Махер Асад, младший брат президента, получает большую долю. Другие военные управляют операциями в средиземноморских портах Латакии и Тартуса. Ливанский наркоторговец, близкий к «Хезболле» и разыскиваемый Интерполом, хвастается в Facebook своими связями с Асадами и высокопоставленными духовными лицами «Хезболлы».

«Все вышло из-под контроля», – говорит один из инсайдеров издания Economist в Дамаске.

Режим может рассматривать каптагон как рычаг в региональной борьбе за власть. Он «использует наркотики как оружие против стран Персидского залива», – говорит Малик аль-Абдех, публицист из Сирии, близкий к сирийской оппозиции. «Посыл режима звучит так: нормализуйте отношения с нами, или мы уничтожим вашу молодежь».

Каптагон – это точка, в которой сплелись в один узел политика и экономика. Саудовская Аравия, по словам Роуз, является «прибыльным» рынком для сетей, торгующих каптагоном, в основном из-за богатства и демографического состава, включая «значительное количество молодежи с большим количеством наличных денег, которые можно потратить».

Но каптагон оказался обоюдоострым оружием. Что касается самих сирийцев, оставшихся на родине, наркотики способны разрушить целое поколение людей, выживших после разрушительной гражданской войны. «Молодые люди, которых не убили, не сослали или не посадили в тюрьму, – наркоманы», – говорит социальный работник в Сувейде, южносирийском городе, населенном друзами.

Сувейду удерживают войска Асада. Недавно социологический опрос, проведенный среди сирийцев на севере страны, показал следующее: 33% сказали, что знают человека, употребляющего наркотики. Это больше, чем 7% в 2019 году. Каптагон сделался частью культуры. Местное телевиденье демонстрирует сериал, главными героями которого становятся члены семьи наркоторговца.

Инструмент для коррупции

Но, возможно, у иранской наркосети есть и другая роль. В таких странах, как Сирия, Ливан и Ирак, ставших сателлитами Ирана, централизованное государство давно перестало существовать. Ему на смену пришла сеть связанных с Ираном ополчений и политических партий, некоторые из которых имеют даже собственные социальные службы, как ливанская «Хезболла». В случае с режимом Асада он сам превратился в совокупность в значительной мере независимых вооруженных группировок, связанных с рэкетом и наркоторговлей.

В каком-то смысле Иран клонирует собственную систему в других странах. По мере ослабления государственных структур власть и влияние переходят в руки ополчений и связанных с ними институтов – глубинного государства. В Иране, где наряду с КСИР, существуют парламент и президент, это глубинное государство называют термином «незам» – система. Ее ядром, как уже говорилось выше, является КСИР, некогда сам выросший из исламистских шиитских ополчений. Чем больше коррумпированы и разложены централизованные государственные институты, тем больше влияние параллельного государства, впрочем, тоже весьма коррумпированного.

Наркотики – важный инструмент иранского проникновения в другие страны. Чем больше их распространение, чем больше вовлеченность чиновников и силовиков в незаконный оборот наркотиков, связанный с Тегераном, тем слабее государство. А чем оно слабее, тем сильнее влияние Ирана на его отдельно взятых представителей или даже на целые подразделения, подобные Четвертой дивизии в Сирии. Параллельно могут формироваться и шиитские милиции. Коррумпированный чиновник в обмен на услуги по организации производства каптагона, по его сбыту за рубежом, транзиту или по отмыванию денег может исполнить тот или иной заказ КСИР: от передачи важной информации до содействия в открытии «духовного центра», связанного с Ираном. Учащиеся этого центра – будущие солдаты, командиры и идеологи местной «Хезболлы».

Михаил Шерешевский, эксперт по Ближнему Востоку,  специально для Minval.az