Глобального геополитического потрясения после выборов в Европарламент не произошло: несмотря на усиление позиций правых партий, внешняя и внутренняя политика Брюсселя останется прежней. Однако с некоторой оглядкой на ряд ключевых европейских стран, в которых центристы и иже с ними сокрушительно проиграли. И многое будет зависеть от того, смогут ли в руководство Еврокомиссией снова протащить Урсулу фон дер Ляйен или ее «клона», а также удастся ли в ЕП сколотить мощную ультраправую группировку.

Сенсацией на выборах в Европарламент стало далеко не то, что правые и ультраправые получили в нем большее представительство, чем в прежнем парламенте, а то, что они получили большинство на голосовании в ключевых странах ЕС – Франции, Германии, Италии, ряде других государств. Для президента Макрона и канцлера Шольца это означает полный провал их внешней и внутренней политики.

Шольц удар держит, в отставку не собирается, законодательный орган не распускает, хотя призывы к этому звучат довольно настойчиво. Макрону же пришлось назначить внеочередные выборы в Национальное собрание, а премьеру Франции – попроситься в отставку: впрочем, не удовлетворенную президентом. И, по неофициальной информации, Макрон проводит консультации со своими ближайшими соратниками о проведении досрочных президентских выборов, хотя в Елисейском дворце «шатаний» месье Эммануэля не подтверждают. Отставка видится логичной, поскольку президентская партия «Возрождение» получила на выборах во Франции в два раза меньше голосов (15,2%), чем «Национальное объединение» Марин Ле Пен. Оно, кстати, на внеочередных парламентских выборах в конце июня – начале июля может еще больше укрепить свои позиции.

По предварительным данным, несмотря на очевидные успехи правых/ультраправых на выборах в ЕП, «протаранить» Брюссель им, все же, не удастся: партии евроскептиков получат в ЕП 100-130 мандатов из 720, а мейнстримные партии – «Европейская народная партия» (185 мандатов), центристы, социал-демократы и «зеленые» в сумме составят большинство и не допустят крайне правых в руководящие структуры Евросоюза. Речь, в частности, о всемогущей Еврокомиссии, которую, как ожидается, снова возглавит Урсула фон дер Ляйен, проводящая интересы Вашингтона совместно с главой европейской дипломатии Жозепом Боррелем. Фактически (если не случится чего-то чрезвычайного и она «не пролетит»), заправлять в ЕС в ближайшие пять лет будет «партия войны».

То есть главная задача фон дер Ляйен сегодня заключается в сплочении вокруг себя традиционных центристских партий (социалисты, либералы) и формировании большинства (минимум – 361 место в парламенте). В запасе у дамы остаются «зеленые» и, не исключено, правая партия «Братья Италии» премьера Мелони. Так что торг будет знатным.

Надо думать, фон дер Ляйен потребуется также поддержка Макрона, если он будет «в силе» в ближайшие недели, и Шольца – как лидеров самых крупных стран ЕС. Но, как считают в брюссельских кулуарах, Макрон ненадежен, и на пост главы Еврокомиссии он лоббирует бывшего премьер-министра Италии Марио Драги.

Как бы то ни было, а проводить ястребиную политику Европарламенту станет труднее, однако при условии, что в нем сформируется мощная ультраправая группировка. Прогнозировать, состоится ли она, пока рано – прежде в ЕП должны сформироваться новые альянсы. И не факт, что в среде самих правых и ультраправых не будет разброда во мнениях, к примеру, на почве поддержки – не поддержки России в контексте войны в Украине. Напомним, что между французскими и немецкими ультраправыми накануне выборов в ЕП произошел раскол – хоть и не на почве России и Украины.

Говоря о ястребиной политике и ее победе в ЕП нового созыва. Победа эта может не принести остро желаемого результата, поскольку доминирование во Франции правых сил (пока первое место, в Германии – второе), не говоря уже о других, менее крупных странах, в целом повлияет на решение вопросов, рассматриваемых европейским законодательным органом – от иммиграционной и климатической повестки до финансовой поддержки Украины и санкционной политики в отношении России и других «одиозных» стран; выхода – не выхода из ЕС.

Если рассматривать контекст Россия – Украина, то, вероятно, при перегруппировке сил в ЕП Украине деньги на войну дадут, но меньше желаемой Киевом и США суммы; санкции против России вводить продолжат, но их тоже будет меньше. В дела других стран, в частности, постсоветского пространства, Брюссель продолжит вмешиваться, но уже на так нагло, как прежде, с оглядкой на политику правых/ультраправых и евроскептиков в целом в государствах, в которых они победили.

В Кремле новый Европарламент уже назвали «проевропейским» (а именно таким он должен быть по сути, а не по обозначению) и «проукраинским». «Судя по всему, действительно, большинство в Европарламенте будет проевропейским и проукраинским. Однако мы также видим будущую конфигурацию Европарламента и динамику повышения популярности правых партий», – заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.

Тут стоит задаться вопросом, почему, собственно, «старая добрая Европа», не рассматривая ее в целом, а по конкретным странам, совершила «правый поворот», однако «недоповорот» на уровне Европарламента?  

Правый крен в последние пять лет выстраивался постепенно, и «выстрелил» по сумме причин. Во-первых, на фоне украинской войны социально-экономическая ситуация в Европе значительно ухудшилась (этому способствовала, в т.ч.,  санкционная политика в отношении РФ), в то время как прежде сытые и благополучные европейцы к этому не привыкли. Теперь же они подсчитывают миллиарды, которые Европа тратит на Украину и, соответственно, собственные убытки. Во-вторых, европейцам осточертел диктат США, «благодаря» которому они теряют не только деньги, но и суверенитет, и традиционный уклад жизни.

Кроме того, они опасаются втягивания европейских стран в войну; их не устраивает миграционная политика ЕС (особенно «отличились» Макрон и Шольц). То есть у электората взыграла отрицательная реакция на лидеров стран, поддерживающих военное вмешательство в украинскую войну: Макрон – ярый сторонник поставок оружия и даже отправки войск в Украину. Недалеко от него в этом плане ушел и Шольц – в результате избиратели указали обоим лидерам и их политическим силам на выход.

Крайне правые партии акцентировали внимание именно на вышеуказанных проблемах, плюс на проблематике Ближнего Востока и Африки. Особенно сильным соответствующее веяние было во Франции. А общая тенденция условно новых «правых стран» – соблюдение интересов Европы, а не США и брюссельского центра принятия решений, который вошел во вкус и требует для себя все больше широких полномочий и не делает и шагу без согласования с Вашингтоном.

Словом, избавления от евробюрократии, работающей против интересов Европы, пока еще не случилось, и «Европейская народная партия» вновь, похоже, будет играть первую скрипку в ЕП. Но от стран, сделавших «правый поворот», она встретит довольно сильное противодействие.

Таким образом, на уровне Европарламента геополитического потрясения не произошло, но оно имеет место на пространстве Евросоюза. Одних только примеров Франции (а он – самый «зловещий»), Германии, Австрии и др. достаточно для того, чтобы это понять.

Для Брюсселя и Вашингтона рост популярности правых/ультраправых сил в европейских странах – только первая серия дурного сна, но она, все же, пугает заокеанских политиков, которые сами нарвались на «правый поворот» навязыванием европейцам «американских ценностей», роли «придатка» США, включая требование безоговорочной поддержки Украины: получился явный перебор.

Глубокий анализ выборов в Европарламент еще впереди – после его окончательного становления, формирования в нем блоков, фракций, возможности создания единого фронта против собирательной «Европейской народной партии».

Но, вероятно, обустройство Европы то тем лекалам, по которым ностальгируют многие входящие в ЕС страны, не случится раньше, чем через пять лет, то есть очередных выборов в ЕП. Но и местные выборы (на уровне стран) могут повлиять на общую ситуацию на континенте, если, конечно, сильные мира сего не доведут ее до точки невозврата.

Ирина Джорбенадзе    

Minval.az