В регионе Южного Кавказа процессы развиваются очень быстро, и возможно, что в скором времени регион откроет новую страницу в своей истории. Успеть за геополитическими переменами порой бывает непросто.

О том, какие процессы развиваются на Южном Кавказе, чего стоит ожидать от переговоров лидеров Азербайджана и Армении Ильхама Алиева и Никола Пашиняна в Брюсселе, как будут развиваться отношения Москвы и Анкары, а также об активности США в регионе рассказал в интервью Minval.az один из самых информированных политиков страны, депутат Милли Меджлиса Захид Орудж.

– Переговоры в Брюсселе между Алиевым и Пашиняном перенесены с 21 июля на 15. Об этом было объявлено после телефонных разговоров Блинкена с Пашиняном и Алиевым. При этом президент Азербайджана в своем последнем выступлении, по сути, говорил о прогрессе на переговорах. Можно ли ожидать прорывных результатов от встречи в Брюсселе? Ожидаете ли вы подписания мирного соглашения?

– Три дня назад, Ильхам Алиев в своем выступлении на совещании по итогам социально-экономического развития сказал, что в подходе Армении есть определенные изменения в положительную сторону. Если глава государства об этом заявляет открыто, с учетом всех процессов и международных игроков, то это означает, что речь идет о серьезном продвижении вперед, и это не эпизодичное достижение — оно имеет политический вес.

Ильхам Алиев заявил, что теперь Армения должна подписать документ, по которому признает Карабах и анклавы за Азербайджаном. Это дает основания полагать, что есть определенные договоренности и прорыв в направлении подписания мирного соглашения с Арменией. Но не надо строить иллюзий, что 15 числа все завершится, и будет подписано мирное соглашение. В условиях геополитической конфронтации между Западом и Россией принципиально встал вопрос: в какой столице будет подписано соглашение? При посредничестве и гарантиях соблюдения какой страны эти соглашения будут подписаны?

Да, можно считать, что перенос даты встречи вперед мотивирован какими-то политическими событиями. Поскольку процесс развивается интенсивно и влияет на даты и время. Обратим внимание: сближение Турции с Западом, укрепление ее позиций в НАТО, а также ее участие на саммите и согласие на принятие Швеции в организацию, влияет также и на процессы, которые развиваются в регионе Южного Кавказа. Это неоспоримые факты.

В этой связи Россия будет предпринимать контрмеры. При посредничестве Госсекретаря США главы МИД Азербайджана и Армении по 4 дня 2 раза провели встречи в США. До этого таких событий не было. В таких условиях я пришел к выводу, что Никол Пашинян понимает, что, если он не подпишет мирное соглашение, его страна останется инструментом геополитического воздействия у крупных внешних сил, и он, как политик, уйдет с авансцены как человек, который не завершил свою историческую миссию.

Люди, которые проголосовали за Пашиняна, после проигрыша в 44-дневной войне, они проголосовали за то, чтобы выйти из этого порочного круга, а именно за подписание мирного соглашения. Армянский народ на себе чувствует давление экономической блокады, которая повлияла на их благосостояние, миграцию, демографию. Пашинян понимает, что он должен преодолеть силы глобального армянства и таким образом спасти страну, но давление на него было таким большим, что он вновь потом поднял вопросы о правах армянского населения в Карабахе. Это было нарушением правил игры.

Я думаю, что США заинтересованы в том, чтобы принимались быстрые решения в короткие сроки для того, чтобы вывести Россию из этой игры. Да, они это делают очень аккуратно и мягко, но главная цель понятна. С другой стороны, у самой Армении поле для маневра сузилось. В итоге, я думаю, что эти переговоры, после заявления президента Азербайджана, дают надежды, что будет найден определенный консенсус по мирному соглашению. Главный консенсус же строится вокруг разговора о том, что в вопросе статуса Карабаха какие-либо условия не могут быть.

Это можно назвать, как угодно, но это так. Поскольку даже самая маленькая уступка может стать в перспективе основой для сепаратизма. Они хватаются за то, что в заявлении 10 ноября есть слово «Нагорный Карабах». Значит, если эта формулировка не была бы использована, то у них политических аргументов не было.

– В целом как бы Вы оценили участие США и ЕС в этих переговорах? Поскольку в ЕС есть такая страна, как Франция. Не будет ли она препятствовать подписанию мирного соглашения?

– Начнем с того, что в западных столицах никто не ожидал, что Азербайджан начнет военную операцию по деоккупации своих земель. Потому что, пандемия тогда охватила все столицы, и тогда у них заботы были другого характера. Итоги Второй Карабахской войны в определенной степени обнулили влияние Запада в регионе, положили конец МГ ОБСЕ, США и Франция были вытеснены из региона. Взамен усилились позиции Турции, которая могла договариваться с Россией по многим вопросам. На этом фоне отношения Запада и России сами нуждались в создании «МГ ОБСЕ» для решения проблем между собой.

Теперь, что касается активности госсекретаря Энтони Блинкена. Главное отличие позиций США и России заключается в том, что Москва говорит, что вопрос статуса — это вопрос будущего, а для США такого вопроса не стоит. В результате мы можем на первый взгляд подумать, что США имеет более проазербайджанскую позицию. Я думаю, что эта позиция Вашингтона направлена на то, чтобы нанести удар по модераторству России, что, по сути, открывает для России второй фронт.

– Почему Вы так думаете?

– Потому что все вопросы в регионе практически решены. Вопрос Ирана тоже решен, остается только армяно-азербайджанский конфликт. Если ты не присутствуешь в этом конфликте, то ты никак не сможешь войти в этот регион. Поэтому если обратить внимание на хронику событий в этом процессе и участия Белого Дома, можно невооружённым глазом увидеть активность США. Но Россия «не переварит» такую активность США, и даже если бы она не начала войну в Украине, она бы более жестко реагировала бы на такую активность США в нашем регионе. Не случайно, что в комментариях официальных лиц Москвы они расценивают эти процессы как направленные против себя. Это касается также и Ирана. Да, Тегеран сейчас молчит, но несложно понять, что они негативно относятся ко всем этим процессам. То, что они в свойственной персидской империи стиле демонстрируют вежливое терпение, это не означает, что они так и думают.

В итоге, процесс будет длиться до 2025 года, чтобы понять, останутся миротворцы в регионе или уйдут. Потому что тут спор не только в том, кто будет доминировать на переговорах, но и в том, чьи силы завтра будут введены в регион. К примеру, ЕС создал гражданские мониторинговые миссии и пришёл на границу с Азербайджаном, затем туда прибыл Андерс Фог Расмуссен (экс-генсек НАТО – прим. ред.)… Все это делается для того, чтобы они фиксировали все выстрелы с нашей стороны, затем поднять этот вопрос в ООН для того, чтобы привести в регион НАТО. Все крутится вокруг этого. Поэтому США проводят масштабную политику с уникальной тактикой. На таком уровне, что они не показывают конечные свои цели.

Все эти американские заводы в Армении носят другой характер. Они таким образом получают выход к иранской границе, обретение доминации в Зангезуре, возможность повесить свой флаг и сказать: «Мы тут!» Таким образом они вновь вернут свои позиции в регионе Южного Кавказа. Они ушли из Афганистана, и полный уход еще и с Кавказа стало бы для них сильнейшим геополитическим проигрышем. Поэтому 15 числа я жду, что будут приняты какие-то решения, но в то, что в Брюсселе будет подписано мирное соглашение, я не верю.

– В последние дни мы видим крен во внешней политике Турции в сторону Запада. Они даже согласились на вступление Швеции в НАТО. Как бы Вы оценили прозападную политику Турции? Эрдоган заявил, что российские миротворцы покинут регион в 2025 году. В условиях сближения Турции с Западом, как будут развиваться отношения Анкары и Москвы? Как это будет влиять на Южный Кавказ?

– Да, в последнее время наблюдается такая тенденция, и даже в Кремле комментировали это в контексте того, что эта политика может нарушить баланс. По моему мнению, Россия в очень резкой форме обвинила Турцию.

История — наш главный учитель, и как нас учит история, всегда в войне России с Турцией (Османской империей), какие бы ни были позиции сторон, всегда побеждали третьи страны. Обострение в отношениях России и Турции всегда негативно сказывалось и на Азербайджане. Я не жду, что сегодня Турция присоединится к антироссийскому блоку. Да, Эрдоган понимает, что он экономически зависит от Запада и нуждается в их поддержке. Поэтому он вынужден принимать ряд таких прозападных шагов.

Кроме того, он намерен модернизировать свою армию западной технологией и получить самолеты F-16, но в целом, ни Турция не может потерять Россию как экономического и политического партнера, ни даже сама Москва. Эти отношения намного более глубокие. Будет ли это влиять на армяно-азербайджанский вопрос? Безусловно. Если Первая карабахская война была элементом процесса развала СССР, то Вторая карабахская война стала триггером изменений глобальной системы безопасности. Я не говорю, что российско-украинская война началась из-за нас, но мы определили эти процессы, после чего тектонические плиты начали двигаться. После Второй мировой войны была создана ООН, подписан Варшавский пакт. Я не сомневаюсь, что после украинской войны что-то в этом роде будет. Я уверен в том, что после российско-украинской войны будет создана новая международная система безопасности.

В этом вопросе позиция Турция для нас очень важна. Однако позиция нашей страны всегда отличалась. Когда обострились отношения Турции с Израилем, мы не портили отношения с Израилем и сыграли роль примиряющего. Когда отношения Турции и России обострились из-за сбитого самолета, мы сыграли роль примиряющего. Мы имели равные отношения как с Израилем, так и с Ираном. Кроме того, в Баку для переговоров встречались главы Генштабов США и России. Наша столица превратилась в переговорную площадку для разных конфликтующих сторон.

Победа Азербайджана во Второй карабахской войне также ознаменовала нашу геополитическую победу. Я считаю, что сближение Турции с Западом никак не будет негативно влиять на наш регион и взаимоотношения со странами региона, в том числе и с Россией. Эрдоган критиковал Кылычдароглу за антироссийскую политику, и теперь невозможно, чтобы он в одностороннем порядке развернулся от России в сторону Запада. Однако, ему пришлось учесть тот факт, что почти 50% страны против него проголосовало. Поэтому он понимает давление, экономическое положение своей страны, он обновил свой Кабмин и теперь пытается снизить градус напряжения, вызванный социально-экономическим положением. Однако я не считаю, что прозападный вектор Турции будет оказывать влияние в целом на все процессы, в том числе отношения с Россией.

– В последнее время мы видим кризис и недопонимание в отношения Москвы и Баку. Как Вы оцениваете в сегодняшней реальности российско-азербайджанские отношения?

– Во-первых, я не считаю, что в регионе есть вопросы, которые невозможно решить путем переговоров. Азербайджан подписал с Россией соглашение о Стратегическом партнерстве еще до начала войны в Украине.

Во-вторых, Кремль прекрасно знает, что Запад, не сможет открыть России второй фронт через нашу страну. Наша страна никогда не будет форпостом в антироссийском направлении для третьих стран. Мы одна из стран, которая выделяется своей независимостью. Это и стало ключом к победе в карабахской войне. Если бы мы были блоковой страной, то это охарактеризовалось как бы войной военно-политических блоков. Однако это не так, а потому и в России с пониманием отнеслись к нашей войне по освобождению своих земель. Они прекрасно понимали, что после нашей победы, мы не собирались притаскивать НАТО в Шушу и вообще в наш регион — в отличие от других постсоветских стран, которые стремятся в НАТО.

Поэтому некоторые говорят, что эта война была договорной. Но это не так — для того, чтобы начать войну и победить, надо сначала обезвредить мины на высшем политико-дипломатическом уровне, решить экономические вопросы и интересы, а потом победить на поле сражения. Только так можно победить. Ильхам Алиев провел великолепную политику и всего за 44 дня решил все вопросы, притом, что Армения не смогла нанести сокрушительные удары по нашим городам, инфраструктуре и военным силам.

Азербайджан и Россия поддерживают друг друга во многих международных вопросах, имеют тесные политические и экономические связи, при этом вопрос территориальной целостности Украины для нас также принципиален и важен. Реальность заключается в том, что Россия и Азербайджан не собираются «топтать» интересы друг друга. Наоборот, все угрозы интересам воспринимаются с пониманием. Причем нужно сказать, что Зангезурский коридор в большей степени нужен России. Да, ситуация до войны в Украине была другой, но сейчас фактически идет Третья мировая война. Это данность, и ее надо принять, Украину вооружают всеми видами оружия, а военные других стран, спецназ и прочее в качестве наемников сражаются на стороне Украины. Это реальность.

Сегодня России на Кавказе нужны стабильность и безопасность. Она желает, чтобы развивающиеся процессы не шли против нее. Потому что ей второй фронт не нужен. Даже в военной доктрине США война сразу на нескольких фронтах не принята, поскольку это вызывает большие риски. Поэтому в целом сегодня российско-азербайджанские отношения можно охарактеризовать как стабильно-положительные, но нельзя сказать, что по всем вопросам есть договоренности и соглашения.

Ниджат Гаджиев

Minval.az