Азербайджан и Кыргызстан объединяет много общего. Кроме того, что наши страны имеют единое советское прошлое, то есть старт суверенности и независимости государств был дан одновременно с развалом бывшей империи, наши государства на базе общей тюркской идентичности входят также в Организацию тюркских государств. Плюс Азербайджан и Кыргызстан не просто поддерживают друг друга в международных структурах, но и решают сегодня важные задачи по увеличению товарооборота, инвестиционной политики, вопросы, связанные с еще большим сближением государств.

Рассказать о состоянии дел в близкой нам братской, тюркской, но географически далекой центрально-азиатской стране Minval.az попросил известного кыргызского политолога, директора Центра анализа государственной политики Алмаза Тажыбая.

– Кыргызстан занимает 146 место в мировом рейтинге стран мира с 2022 на 2023 годы. Государственный долг страны превышает 6 млрд долларов, что больше 50% ВВП. В чем, по-вашему, заключается основная экономическая проблема?

– Кыргызстан входит в список развивающихся стран и ВВП на душу населения был не многим более 1,600 долларов. Только сейчас он доходит до отметки 2 тысяч. Естественно, причина этого в экономике и непосредственно в отсутствии углеводородных ресурсов, то есть страна в этом плане не так богата. В Кыргызстане имеется горнодобывающая промышленность, но основной доход ВВП формирует, конечно, промышленность. Также в Кыргызстане сравнительно слабые доходы от сельского хозяйства, если не ошибаюсь, то они формируют примерно 12% ВВП, а объем услуг равен 50%. Естественно, все это сказывается, в целом, на развитии страны. Несмотря на то, что в экономике в инвестиционной сфере был крупный проект в горнодобывающей отрасли, который формировал около 30% и больше ВВП, но после его приватизации доля упала. В Кыргызстане большую часть поступлений формируют налоги, что считается более устойчивым для экономики, поскольку при этом сохраняется стабильность развития.

Теперь что касается госдолга. Да, в Кыргызстане внешний долг равен примерно 50% ВВП, однако по закону он не должен превышать 60%, и таким образом можно утверждать, что страна сохраняет паритет и придерживается рекомендаций международных финансовых институтов. Поэтому основной проблемой экономики Кыргызстана является слабый промышленный и особенно машиностроительный сектор. Хотя во времена Советского Союза в Кыргызстане работали два крупных завода Сельмашстрой им. Фрунзе, который экспортировал продукцию примерно в 30 стран мира и завод им. Ленина. Однако после развала союза в силу ряда причин деятельность этих предприятий была остановлена.

Как раз из-за разрушения промышленности и потери экономических связей, когда ресурсы поступали из других стран, например, металлы из России, в Кыргызстане резко снизились объемы выработки машиностроительной отрасли. Если бы удалось поднять этот сектор, то страна сделала бы существенный скачок в развитии. Но без этого страна будет находиться в числе развивающихся, причем не на самых лучших позициях. Но даже сегодня в этом плане делается все возможное. Например, ведутся переговоры с зарубежными инвесторами. Свои заводы и фабрики есть, но их ничтожно мало, и они не играют большой роли в формировании ВВП. Поэтому сегодня Кыргызстан занимается реэкспортом турецких и китайских товаров в страны бывшего Советского Союза и в основном в Россию. И цифры ВВП на душу населения как раз и формируются за счет доходов, поступающих от этого реэкспорта.

– Насколько успешно Кыргызстан сумел воспользоваться расположением в Центральной Азии, в регионе, являющемся связующим мостом между Европой и Азией и где исторически проходили маршруты Великого Шелкового пути? Удалось ли развить за последние десятилетия транспортные и информационные коммуникации, логистику, торговлю, инвестиционный потенциал, туризм и другие направления?

– Да, Кыргызстан занимает выгодное геоэкономическое расположение и находится почти в середине Центральной Азии, но развитие шло бы интенсивнее, если бы нам удалось наладить коммуникации внутри страны, провести строительство дорог. В этом году завершаем строительство альтернативной автомобильной дороги, соединяющей север и юг КР. Но на строительство железных дорог внутри страны нет достаточных средств и потому дело идет медленно. У Кыргызстана имеется всего одна ветка железной дороги. Автомобильные дороги протянуты до Китая, внутри страны и до границ соседей, которые нас окружают, то есть до Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, а вот в плане железной дороги наша ветка являемся тупиком – до нас она проложена и здесь же заканчивается. Есть железнодорожный выход в Узбекистан и Казахстан, но нет ветки до Китая и Таджикистана.

Попытки строительства железных дорог предпринимаются, и мы знаем, что перевозка по ним считается самой экономичной и нетрудозатратной. Так что вроде эти дороги есть, но не развиты на всей территории республики, что, прежде всего, связано с отсутствием должного объема инвестиций на строительство, и, второе – очень сложный горный рельеф их прохождения. Да, есть опыт прокладки таких дорог у таких стран, как Швейцария или Китай в Тибете, но это стоит огромных денег, а этих ресурсов у нашей страны нет.

Сейчас в рамках инициативы «Один пояс – один путь» мы хотим построить ветку железной дороги до Китая. Это последний шанс Кыргызстана войти в глобальную экономику и тем самым развить экономический потенциал. К сожалению, строительству этой дороги всегда противились наши соседи – Россия и Казахстан, потому что тогда это создало бы более краткий путь выхода к Персидскому заливу, где есть более дешевая и легкая по качеству нефть. Плюс это обеспечило бы выход к морю и помогло бы наладить торговые отношения Китая с Ираном и странами залива. Плюс он обеспечил бы выход в Карачи и к Пакистану. Эти направления обеспечили бы альтернативу грузоперевозок и послужили бы развитию экономики.

Сейчас вопрос вроде решается и идет поиск денег на строительство железной дороги. Проект согласован с правительствами Китая, Кыргызстана и Узбекистана. Даже готово ТЭО, но где найти деньги на дорогу протяженностью 268,4 км?

Также наша страна находится в очень выгодном месте для авиаперевозок – у нас самолеты совершают дозаправку. В этом мы конкурируем с Алма-Атой и с точки зрения развития воздушного транспортного коридора Кыргызстан имеет перспективу.

В последние годы сложно привлекать инвестиции. Следует создавать доверительные отношения и здоровый инвестиционный климат. Этому мешает война с Таджикистаном и вопрос нерешенности границ с ним, а до этого аналогичное наблюдалось с Узбекистаном. Это тоже причина оттока инвестиций. Правительство Кыргызстана делает все возможное, чтобы привлечь инвестиции, но, к сожалению, все пока остается на уровне договоров. На деле деньги очень сложно найти и привлечь, в особенности в сферу гидроэнергетики или строительство заводов и фабрик. При этом бурно развивается туризм. Правительством нашей страны предпринимаются соответствующие меры для развития этой отрасли и ее инфраструктуры, например, в плане строительства отелей. Именно поэтому больше половины ВВП формирует сфера услуг и непосредственно туризм.

Параллельно в Кыргызстане развивается IT-направление и формируется креативная индустрия. Для специалистов в этой сфере применяются льготы и созданы условия даже лучше, чем в Казахстане или Узбекистане.

– Кыргызстан не входит в БРИКС, но является страной-учредителем Шанхайской организации сотрудничества. Создание БРИКС – это инициатива России, а ШОС – Китая. Можно ли сказать, что такой выбор демонстрирует уклон внешней политики Кыргызстана в сторону Китая?

– Стратегия внешней политики Кыргызстана многовекторная и исходит из того, что не стоит класть все яйца в одну корзину. То есть помимо диверсификации транспортной системы, планируется также разнонаправленность во внешней политике. Основной партнер Кыргызстана – это Россия. Из-за трудовых мигрантов наша политика очень зависима от этой страны. С Китаем мы имеем исторические связи. Во времена Советского Союза мы эти связи растеряли, но поскольку Китай представляет собой страну мягкой силы, то сотрудничество с ней выгодно Кыргызстану. Это выгодно и Китаю, потому что через Центральную Азию он имеет выход в европейском направлении только через две страны – Казахстан и Кыргызстан. Через Казахстан уже проходит транзит, но и через нас есть выходы Китая на транзитные пути. Вот почему этой страной осуществляется поддержка нам, в том числе и политическая. При этом отношения с Китаем Кыргызстан развивает не в ущерб тем, что существуют с Россией. К тому же, Китай намного больше в ресурсном отношении по сравнению с Россией и располагается к нам ближе. Поэтому Кыргызстан и входит в ШОС.

Что касается БРИКС, то о членстве в организации заявили многие, но лично мы пока не видим какую-то выгоду членства в этой организации и пока наблюдаем со стороны. У нас добрососедские отношения с Россией и Китаем, и возникает вопрос о том, зачем нам БРИКС? При этом важно подчеркнуть, что наша страна во внешней политике не переметнулась в сторону Китая. Мы поддерживаем интенсивные отношения и с Россией в противовес Китаю и для гармонизации внешнеполитического курса. Если какие-то действия или решения России не будут стыковаться с интересами Кыргызстана, то с точки зрения безопасности и сведения к минимуму рисков будет задействован китайский фактор. Так что мы исходим из собственной выгоды. И конечно есть у нас и западные партнеры, в основном США, страны Европейского Союза. Поддерживаем также тесное сотрудничество с Южной Кореей и Японией. Но национальная стратегия внешней политики Кыргызстан все же строится, опираясь на треножник, состоящий из России, Китая и Запада.

– Кыргызстан сейчас председательствует в ОТГ. Каким вы видите перспективы развития этой структуры и роль в этом вашей страны?

– Кыргызстан вносит свою лепту в ОТГ и входит во многие инициативы. На первых порах сотрудничество строилось, больше опираясь на культурные связи государств. Например, Кыргызстан провел Игры кочевников, а в этом году мероприятие пройдет в Казахстане. Так что в культурном плане мы постоянно сотрудничаем с ОТГ. Налажены между странами также политические и экономические связи. Но для того, чтобы ОТГ превратилось в политическое региональное объединение, которое обладало бы военным и политическим влиянием, нужно время, и на первых порах надо сделать так, чтобы страны друг для друга стали безвизовыми, наподобие Евросоюза. К этому надо стремиться. Но пока четкой стратегии нет. Поэтому пока осуществляется культурное сотрудничество, а дальше можно договориться и о решении экономических приоритетов. Есть также направление сотрудничества в области безопасности от угроз терроризма и в вопросе создания банков. Так что по мере встреч в рамках ОТГ сотрудничество постепенно расширяется. Конечно, свою роль здесь играют и Турция, и такие сильные региональные страны, как Азербайджан и Казахстан, но пока ими не предлагается какой-то военно-политический контекст, который мог бы сыграть роль общего знаменателя для всех государств ОТГ.

Перспективы ОТГ очень большие, но надо развиваться. Хотя есть причины, которые могут этому мешать. Например, некоторые страны ОТГ входят и в Европейский экономический союз (ЕАЭС), где роль первой скрипки играет Россия. Россия хотела бы, чтобы страны ЦА объединились сами без вмешательства внешнего игрока в лице Турции, которая не может претендовать на роль доминанты во внешнеэкономическом воздействии. А Россия может это сделать и имеет влияние на все страны ЦА. Этот фактор тоже несколько мешает. Без него интеграция в рамках ОТГ шла бы быстрее. Но в любом случае объединение тюркских народов имеет перспективы в любом направлении и должно развиваться.

– Кыргызстан регулярно посылает свои группировки в миротворческие миссии ООН в Сьерра-Леоне, Либерию, Косово, Судан, Восточный Тимор и т.д. Идет обкатка войск и подготовка к предстоящим конфликтам или это чисто миротворческие усилия страны?

– Кыргызстан действительно старается отправлять военные миссии в рамках ООН по поддержанию порядка и как раз в те страны, которые вы перечислили. Я знаком с людьми, которые, например, ездили с миротворческой миссией в Косово. И наше участие нельзя назвать таким уж активным в этих группировках. Это не означает, что таким образом идет обкатка войск, поскольку, насколько мне известно, в эти миссии входили представители правоохранительных органов Кыргызстана. Что касается конфликтов, то, когда у нас шла война с Таджикистаном и была реальная угроза проникновения террористов с Афганистана, в девяностые годы был создан центрально-азиатский батальон и Кыргызстан охранял свой участок территории между Таджикистаном и Афганистаном. Это был хороший опыт, но миссия на этом завершилась. Последний конфликт с Таджикистаном был в 2021 и 2022 годах. Тогда шла демаркация границ и конфликт начался из-за нерешенных приграничных вопросов. Кыргызстан понес потери и на приграничных участках, куда вторглись вооруженные силы Таджикистана, были сожжены дома, школы, разрушена инфраструктура. Это и дало толчок тому, что в Кыргызстане стали серьезно задумываться над созданием военной инфраструктуры.

Были у Турции закуплены беспилотники «Байрактар» и многое другое. Но лучше худой мир, чем война и потому правительство сделало все, чтобы отношения между Кыргызстаном и Таджикистаном сохранились и развивались в мирном ключе. Сейчас отношения развиваются и на политическом уровне. Но при этом мы не забываем, что для сохранения мира необходимо поддержание военного потенциала на должном уровне. И в этом плане действия Азербайджана, его успех в ходе 44-дневной войны и возврат суверенитета на всей территории страны воодушевили Кыргызстан. И благодаря этому интенсифицировались и без того тесные отношения с Турцией. У нас есть молодые военные специалисты, прошедшие обучение в Турции. Но хотелось бы, чтобы активизировалась ОТГ. В этом плане в рамках ОТГ Азербайджан мог бы сыграть особенно большую роль, поскольку имеет беспрецедентный опыт возврата своих территорий военным путем. Считаю, нужно больше и тесно сотрудничать с Азербайджаном и учиться турецкому варианту натовской системы ведения войны. А мы усиливаем безопасность на базе военной доктрины России и потому отстали. Армию нужно переводить на иные лучшие стандарты.

– С какими внешнеполитическими угрозами может столкнуться Кыргызстан в ближайшие годы? Имеются в виду отношения с Таджикистаном, близость нестабильного, с политической точки зрения, Афганистана, напряжение между практически соседними Пакистаном и Индией…

– Кыргызстан, как и Россия, наладили отношения с правительством Талибан в Афганистане. Мир нужен и нам, и самим талибам. Этот вопрос каким-то образом решил и Таджикистан. У них с талибами все же остаются вопросы, но Кыргызстан и Казахстан обезопасили себя от угроз. И это сыграло свою роль во время эскалации между Кыргызстаном и Таджикистаном, поскольку, если бы война продлилась несколько недель, то сюда хлынули бы боевики и регион превратился бы в очаг большого конфликта. Поэтому вспышку вовремя остановили. Так что Кыргызстану очень нужно, чтобы в Афганистане была стабильность, а с Таджикистаном мы соседи на протяжении веков и всегда сможем с ним договориться. Здесь еще экономический аспект. Если мы построим альтернативную дорогу в рамках Великого шёлкового пути и проекта «Один пояс – один путь», то через Афганистан мы можем выйти в Пакистан, а значит, и к морю или даже к Персидскому заливу.

Что касается напряжения между Пакистаном и Индией, то мы внимательно наблюдаем. С Индией у нас как таковой связей нет, но с Пакистаном есть, потому что мы входим в Объединение исламских государств и участвуем в его мероприятиях. Но к этим странам мы относимся одинаково. Достаточно сказать, что в Кыргызстане учатся студенты как из Пакистана, так и из Индии. То есть мы готовим специалистов для этих стран. И естественно, для поддержания культурных связей стабильность в регионе необходима. Кстати, Кыргызстан может наладить продажу энергетических ресурсов в Афганистан и Пакистан. Сотрудничаем также с Ираном. Торговое сотрудничество с ним было бы очень выгодно, но западные страны определили торговые санкции, которые Иран обходит как раз за счет некоторых азиатских государств. А поскольку у нас нет дорожных коммуникаций с этими государствами, то мы не можем наладить торговлю с Ираном. Так что, резюмируя и возвращаясь к вашему вопросу, скажу, что региональная безопасность в Центральной Азии больше всего зависит от таких стран, как Афганистан и Пакистан, и от Ирана.

– Как бы вы прокомментировали рост ксенофобии в России после теракта в «Крокус сити холле»?

– Каждый год из России выдворяется порядка 2 тысяч кыргызских мигрантов за нарушение миграционного порядка этой страны, либо на них налагают штрафы. Кыргызстан регулярно договаривается с Россией, чтобы там «сняли» из черных списков наших мигрантов и старается отправлять туда мигрантов в централизованном порядке с заключенными трудовыми договорами. Миграция имеет сезонный характер. Кыргызских трудовых мигрантов в России более миллиона. Точных цифр нет, но может их число достигает и 1,2 млн человек. И уж точно больше половины их имеют российского гражданства. Так что это можно назвать обычной практикой. Сейчас ежегодно в Россию едут не больше 500 тысяч мигрантов. Усилился отток мигрантов и в Европу – в Польшу, Германию, Венгрию, Великобританию, Италию и страны Балтии. Некоторые пытаются попасть в США, Южную Корею и Японию. Спектр стран большой и у нас даже есть такая шутка, что кыргызских мигрантов нет разве что в Антарктиде.

А Россия самая близкая страна. До Красноярска и Новосибирска 2,5 часа лету. Плюс языковая общность. Российские стандарты ближе, чем турецкие. И потому Россия для наших мигрантов – это ключевая страна. И мы в некотором роде от нее зависим. Но и России нужна дешевая рабочая сила и люди на тяжелых работах.

Но после террористической атаки в «Крокусе» наших граждан задержали в аэропорту и не впустили в Россию. Эта мера применяется по отношению ко всем трудовым мигрантам и, в первую очередь, из Центральной Азии, что связано с гражданством лиц, обвиняемых в совершении теракта. Но в кыргызском парламенте был поднят вопрос о том, чтобы предотвратить ксенофобию в России, усилить меры и подключить к вопросу нормализации отношения в России ко всем выходцам из Центральной Азии МВД. Поэтому вопросу глава Государственного комитета нацбезопасности Кыргызстана К.Ташиев сказал, что у террористов не бывает национальности и тем самым он защитил и таджикских трудовых мигрантов. Наши граждане по сравнению с таджиками находятся в лучшем положении в вопросе знания русского языка, но все равно общий фон оставляет желать лучшего. Думаю, случаи если не нападения российских неонацистов, то волна ненависти ко всем трудовым мигрантам из ЦА в России будет увеличиваться.