В эти дни мы все, будучи монолитным сплавом под названием азербайджанский народ, становимся свидетелями поистине эпохальных событий. Иногда кажется, что это сон. Но нет, это — живая история. Пожалуй, не найдется среди нас ни одного человека, которой, считая себя гражданином Азербайджана, оставался бы душой в стороне от поступающих буквально каждую минуту новостей. Каждый, кто долгие тридцать пять лет жил с болью в сердце — болью за оккупированные наши земли, и каждый день ехал на работу мимо палаточных лагерей беженцев, стыдливо отводя в сторону взгляд, не выдерживающий смотрящих на нас полных слёз, мольбы и надежд глаз малолетних беженцев и беженцев-стариков, сегодня не отрывается от своих смартфонов и компьютеров, жадно вчитываясь в поступающие горячие сообщения. Каждый из нас.

На наших глазах сегодня идёт история, история в ее ускоренном режиме. Мы ею живём, ею дышим. Мы сейчас внутри неё.

Более тридцати лет мы слышали усмешки в свой адрес, презрительные реплики и взгляды в наши спины, и не только от самого врага, но и от тех, кто, по идее, должен был сочувствовать нам или, хотя бы, оставаться нейтрален, но не мог побороть в себе позорное искушение воспользоваться фразой «горе побежденным». Нас «пинали» на страницах и эфирах мировых СМИ, в залах международных конференций, каждый раз напоминали нам о «поражении» в войне 1990-х гг. В нашем сознании пытались культивировать комплекс «побежденного народа», которому не остаётся ничего, кроме как смириться с потерями, склоняли нас к уступкам и принятию «реалий на земле». Победителя же еще больше восхваляли, возносили до небес, к ним ездили на гастроли певцы, давали концерты на центральной площади, фотографировались на фоне символов их «победы», не брезговали на банкетах слушать их тосты и вслед за ними поднимать свои бокалы и чокаться во «славу армянского оружия». А мы на это смотрели. Молча и со стиснувшимися зубами.

Долгие десятилетия мы жили с этой болью в сердце, а нам внушали, что мы не умеем воевать, не выйдет из нас воинов, не суждено нам вписать в свою историю героическую страницу, не готовы мы умирать за землю. Помню, был один российский политолог, который как-то в разговоре со мной зашел так далеко, что «выдал» то, что он носил в своей душе: «да пойми же ты, дружище, не готовы вы умирать за землю; за свой прилавок на рынке и товар — да, вы будете грызться до последнего помидора, но не за землю, которая дала этот урожай». Не мог тот «умник» тогда понять, что в тех овощах и фруктах был заложен труд не только тех, кто торговал ими на рынке, но и крестьянина, который выращивал их. Выращивал на земле. И грызться надо было теперь не только за прилавок, но и за землю, потому как другой земли у того пахаря нет. Одна земля у нас, и звать ее Родина.

В июне 2010 года произошло событие, которое встряхнуло очень многих, и в первую очередь в стане врага и его покровителей. Военнослужащий ВС Азербайджана, не справившись с болью в сердце, бросил вызов врагу, ЗНАЯ, на что он идет, и понимая, что живым его сослуживцы больше не увидят. Казалось бы, ну, что в его поступке особенного! «Ну, сходил во вражеский окоп, убил и был убит», говорили мне мои собеседники.

Да, «сходил», но та самая «ходка» (или «прогулка»), будь она хоть «безбашенной», послужила холодным душем для очень многих, кто десятилетиями твердил, что «земля для азербайджанца — это ничто», он за нее «не станет жертвовать жизнью».

Оказалось, что станет. К чему кое-где не были готовы. Может, поэтому армяне месяцами не выдавали нам тело Ибрагимова, доведя дело до позорной сцены в Астрахани во время трехсторонней встречи Ильхама Алиева, Сержа Саргсяна и Дмитрия Медведева, на которой одна короткая, но кощунственная фраза армянского лидера заставила двух других руководителей переглянуться и обменяться взглядом, который не требовал комментариев.

Затем в апреле 2016 года последовал еще один психологический шок. Оказалось, что азербайджанцы могут и готовы не только жертвовать своей жизнью, но и побеждать, а армянская армия — не такая уж и «непобедимая», о чем так красочно говорили в тостах.

44-дневная Отечественная война 2020 года оставила от этой вашей «непобедимой» армии только пух и перья. Мы вернули себе нашу святую Шушу и семь районов, начали возрождать их из пепла. Но даже вместе с этим под грязным сапогом оккупанта оставались оскверненный Ходжалы, десятки азербайджанских сел на территории бывшей НКАО, да и вообще, последняя неочищенная пядь нашей земли, что никак не могло иссушить наши слёзы.

Но сквозь эти наши слёзы порой раздавался и смех — смех от фразы «арцах никогда не будет частью Азербайджана», «арцах был, есть и будет армянским», «азербайджанцы никогда не проедут в арцахские города», «арцахцы никогда не примут хлеб из рук турка». Нет, на эти слова мы не обижались. А просто готовились. Готовились к тому, что заняло у нашего народа чуть менее суток.

Знаете, когда мы что-то говорим, то мы обязательно это делаем, даже когда слова звучат как клише, например, «освободим за один день». Понятно, что когда говоришь «освободим за один день», то фраза эта звучит немного условно. Но когда даже сама условность превращается в реальность, то челюсть у всего мира, особенно его завистливой части, свисает особенно выразительно. Враг, который еще за день до начала локального антитеррористического мероприятия проводил генетический анализ каждой поступавшей в Ханкенди рисинки и каждого зёрнышка, меньше чем за сутки поднял белый флаг.

Сегодня на наших глазах происходит история, с чего я и начал писать это спонтанное эссе. То, с какой лёгкостью десятки тысяч армянских жителей Карабаха снялись с насиженных мест, снарядили свои багажники и отправились в путь, говорит об одним: налегке пришли, налегке и уходят. 195-летняя история армянского присутствия в Карабахе закончилась в течение суток. Вчера еще было «никогда», и фразу «ни за что» говорили относительно их ухода, а сегодня уже ее говорят относительно дальнейшего своего проживания. Вот это и есть тот самый смех сквозь слёзы.

И это заставляет вспомнить тезисы, которые бросали нам в лицо в годы оккупации, мол, «азербайджанцы не готовы умирать за землю, потому как понимают, что это не их земля». Вы живы, г-н Казимиров? А Вы, г-н Колеров? Константин Фёдорович, Владимир Рудольфович, а чего это вы не рассуждаете, почему с такой лёгкостью армянское население решило уйти? Только, ради Бога, не надо сейчас о «давачане-варчапете». Всё это — попытка найти оправдание. Если бы у людей были глубокие корни, то никакой давачан не мог бы заставить людей бросить свои (а «свои» ли?) храмы и уйти осваивать новые территории и втыкать там новые «древние» хачкары. Вспомните, как уезжали армяне из Кельбаджара, выкапывая из могил останки своих родственников. Это и есть свидетельство отсутствия исторической связи с землёй. Азербайджанцы, покидая территорию нынешней Армении, не увозили с собой надгробия и кости предков, а брали с собой ключ. Чтобы вернуться. Потому что верили, что этот день наступит.

Он наступил! Пока только в Карабахе. Уходит Степан, и в родовое село возвращается Хан.

Здравствуй, Карабах, на который мы три года смотрели с шушинских высот! Мы избавляем тебя от этой грибоедовской скверны, твой воздух очищается. С излечением тебя!

Заноза, мучавшая нас 35 лет, вытащена из нашего сердца!

Спасибо Вам, дорогой наш Президент. Покойтесь в раю, дорогие наши шехиды!

Зухраб Дадашов

Minval.az