Об этом сегодня многие предпочитают не говорить вслух, но в СССР с его системой политического сыска невозможно было подготовить сепаратистский мятеж такого уровня, как «миацум», втайне от КГБ. В стране с «Главлитом» и прочей цензурой, где крамолу усматривали даже в песенке Водяного из мультфильма «Летучий корабль», без «отмашки» Москвы вряд ли увидели бы свет произведения типа «Очага» Зория Балаяна. И тем более требует объяснения ситуация, когда ее в самом начале конфликта в Баку направляется член политбюро ЦК КПСС Егор Лигачев, в Ереван — тоже член Политбюро Александр Яковлев, и каждый из них старательно «обнадеживает» принимающую сторону. В любой стране с чёткой системой управления и аппаратной дисциплиной, во-первых, и в Баку, и в Ереван поехала бы одна и та же делегация. А во-вторых, и «в-главных», на публику уже выносилась бы выработанная единая позиция, а не «разногласия башен Кремля». Фраза ныне покойного Сергея Доренко о Пашиняне: «Политик занимает позицию, политик не может блуждать в позиции и пороть хрень» (цитата по АзерТАдж) подходит здесь как нельзя лучше — несмотря на всю резкость.
В ближайшем окружении Горбачева мелькают Шахназаров и Аганбегян, но на фоне острейшего конфликта генсек даже не думает их «отодвигать» или «разбавлять». Что это — происки «армянского лобби»? Но вряд ли сам генсек был настолько наивен, что не понимал, кого он ввёл в свой «ближний круг». Скорее тут уместен старый анекдот «мои ишаки — куда хочу, туда ставлю».
Есть и более жесткие примеры. Михаил Горбачёв, обладая всей полнотой власти в стране, так и не принял мер для прекращения «этнических чисток» азербайджанцев в Армении. Уже в 1989 году СМИ Франции сообщают о том, что на Кавказ перебираются армянские террористы из Ливана и Сирии. Миновать советский пограничный контроль они не могут даже теоретически. Но тем не менее в страну попадают. Советская военщина вводит комендантский час в Баку, но не в Ереване. Именно по решению «отца перестройки» был создан печально известный «Комитет особого управления» НКАО во главе с приснопамятным Аркадием Вольским.
Все эти — и многие другие— «странности», как кусочки смальты, складываются в общую «мозаику»: Кремль сознательно «поддерживал огонь» в Карабахе. И понятно почему. Просто для этого нужно изменить Придя к власти в 1985 году, ничего не менять Горбачев уже не мог. Вначале он пытался «закручивать гайки», бороться с «нетрудовыми доходами» и алкоголизмом, и только убедившись, что эти меры не работают, решил зайти «с другой стороны». Изобразить что-то похожее на демократизацию, сдать назад на международной арене. НО внутри СССР Михаил Сергеевич был и оставался жестким «имперцем». Именно он планомерно выдавливает из властных структур сильных лидеров неславянской национальности. Отправляет в отставку с поста вице-премьера СССР Гейдара Алиева. Заодно с преподавательской работы в МГИМО увольняют его сына Ильхама Алиева — прямо заявив, что делается это по политическим мотивам. В Узбекистан и другие «южные республики» отправляют приснопамятные «следственные группы Генпрокуратуры СССР» с весьма широкими полномочиями. Наконец, уже в 1986 году в Алма-Ате Кремль, отправив в отставку Динмухаммеда Кунаева, попытается поставить во главе Казахстана Геннадия Колбина, что вызовет вполне понятный взрыв возмущения в республике. Волнения будут жестоко подавлены. Уже потом — карательные акции в Баку, Тбилиси, Вильнюсе, Риге… Сегодня военным преступником Горбачева считают не только в Азербайджане. Того же мнения придерживаются власти Литвы, у которых свой «Чёрный Январь», но уже 1991 года. В Тбилиси, несмотря на все ухищрения Москвы и попытки «перевода стрелок» на местные фигуры, вряд ли заблуждаются, кто нёс и несёт ответственность за 9 апреля.
И уж точно лавры крушения СССР принадлежат не Горбачёву. Он был готов залить кровью всю страну, но репрессивные методы просто не сработали.
И очень жаль, что за свои преступления перед судом Горбачёв так и не ответил.
Нурани, обозреватель
Minval.az